ВРЕМЯ СТЕКЛА

Вот более крупные изделия из стекла появляются позднее — осознанно плавить стекло само по себе египтяне начали где-то за две с половиной тысячи лет до нашей эры. Из него изготавливались сосуды для благовоний, мелкие статуэтки, украшения. Это стекло было очень мутным, со множеством примесей. Изготавливали изделия из него, окуная в расплавленное стекло глиняные заготовки, так что формально их можно определить как керамику со стеклянной глазурью (для изготовления сосудов внутрь глиняной заготовки, засыпанной плотно песком, вставляли металлический стержень, который потом аккуратно выбивали из получившегося сосуда и полировали сосуд изнутри). Появились и облицовочные стеклянные плитки — это керамические пластины, запечатанные в слое стекла, такими плитками иногда инкрустировали гробницы.

Самый старый стеклянный сосуд, сохранившийся до наших дней, – это чаша, находящаяся сейчас в Мюнхенском музее (примерно 1500 год до н.э.). Как видим, это как раз обливная керамика — очень симпатичная и, безусловно, как бы стеклянная, но все-таки еще не та стеклянная посуда, которую мы знаем.

Самое важное для человека свойство стекла — его прозрачность — осталось почти неизвестно древнейшим цивилизациям, которые изобрели этот материал, но использовали его скорее как глазурь, ценя лишь его декоративные свойства и исключительную гладкость.

А вот дальше за дело взялись как раз финикийцы. Именно в финикийском Сидоне придумали технологию выдувания стекла и впервые научились создавать относительно прозрачное стекло, очищая его марганцем (чему вскоре научились у сидонцев и римляне).

Некоторые из сидонских (а потом и римских сосудов) дошли и до нас — особенно урожайны в смысле стеклянных находок оказались Помпеи и Геркуланум, где хрупкие кувшины и вазы смогли сохраниться под толстым слоем вулканического пепла. Когда мы рассматриваем сегодня коллекции сидонского и римского стекла, возникает соблазн подтвердить этим зрелищем рациональность, утилитарность римского менталитета и противопоставить его простые честные формы восточной тяге к пышности и изысканности. Если сидонские кувшины — это изящные, сложно украшенные, часто рифленые произведения искусства, то римские — это по большей части тяжеловесные, простых форм утилитарные емкости.

Но тут стоит вспомнить, что сидонцы создавали свои дорогостоящие шедевры на экспорт, для продажи богатым семействам Средиземноморья, и некоторые из этих сосудов были так дорого куплены, что их хранили как зеницу ока, передавая из поколения в поколение (большая часть сидонских коллекций в музеях выкуплена у наследников и коллекционеров). В то время как римские стеклодувы производили свое значительно более дешевое стекло для повседневного использования, рассчитывая на тощий кошелек самой широкой публики.

Так что делать далеко идущие выводы не стоит.

Но зато прозрачное и относительно дешевое стекло именно Рима привело к появлению окна в нашем понимании этого объекта. Окна греческих, а потом и римских домов очень долго были простыми отверстиями — достаточно маленькими и узкими, чтобы туда не мог протиснуться вор, если окна выходили на улицу, а не во внутренний двор за оградой. Потом в окна стали монтировать плотную решетку — таковы были окна, например, в «инсулах» — многоквартирных римских домах, а в серьезную непогоду окна изнутри закрывали деревянными ставнями или кожаными плотными щитами. Самые примитивные жилища вообще не имели окон: помещение при надобности освещали через открытую дверь или светильниками изнутри. Использование бычьего пузыря, а потом и слюды более характерно для средневековья, чем для античности. Но уже в конце 1 века до нашей эры в Риме появляются и остекленные окна. Их делали из небольших кусков толстого стекла — максимум двадцать на двадцать сантиметров — и стеклили ими свинцовые или деревянные решетчатые переплеты. Более объемные полотна стекла тогда производить люди не умели — и научатся они этому еще очень и очень нескоро.

Вот что пишет в своей монографии «История стекла» историк Сергей Песков:

«В правление императора Октавиана Августа (первая половина 1 века) развивавшееся ранее лишь в восточных провинциях искусство стеклоделия распространяется по всей огромной империи. Мастерские устраивают в Италии, Испании, Галлии, Британии и Германии. В обиход римлян начинают прочно входить застекленные окна и стеклянная посуда. Конечно, стекло в Древнем Риме не такой дешевый и широко употребляемый материал, как в наши дни, но все же оно довольно доступно. Средней зажиточности гражданин может себе его позволить»

«Беден тот, чье жилище не украшено стеклом», — утверждал в 86-м эпистоле «Нравственных писем» древнеримский политик и писатель Сенека.

Тогда же, видимо, стали делать и стеклянные теплицы для выращивания капризных южных растений: известно, например, что у императора Тиберия было тепличное хозяйство, где к его столу выращивали в том числе не то огурцы, не то дыни (эти плоды римляне считали близкородственными и не особо различали. Что неудивительно — римляне обычно срывали огурцы не зелеными зародышами, как это делаем мы, а полноценными желтыми крепкими водянистыми «дыньками»)

Хотя Рим устраивал свои стекольные мастерские в основном на севере, секреты стекольного мастерства при разделении империи остались только у Византии, промышленность же севера пришла в упадок, и стекольные печи надолго потухли. Нет, какие-то грубые поделки в полудомашних условиях тут еще варились, но в целом секреты стеклоделия стали восприниматься тайным, чуть ли не колдовским знанием: каждый властитель, в чьих владениях был крошечный стекольный заводик, где выдувались кривые мутные бутыли, хранил это знание как величайшую тайну, а стекло стало предметом роскоши.

Единственной «стеклянной державой» в мире стала Византия, где не были утрачены способы производства прозрачного и даже листового (пусть и небольшими листами) стекла.

Конечно, стекло умели изготавливать и в Китае, и в Индии — первые стеклянные изделия из этих регионов датируются 2–3 тысячелетием до нашей эры, но особого значения и распространения изготовление стекла там не получило. Жаркий климат Индии не требовал ни оконных стекол, ни теплиц. Китай и Япония в своей архитектуре использовали восточные окна — частый деревянный переплет, оклеенный промасленной бумагой. Великолепная азиатская керамика и китайский фарфор полностью удовлетворяли нужду в удобных сосудах и прочей посуде. Так что стекло Востока было чисто декоративным — в основном это бусы, безделушки, подвески, амулеты.

Европейцы же темных веков, не знавшие фарфора, еще и делали по большей части лишь примитивную керамику для нужд простого народа — горшки и миски. Знать пользовалась, как и все прочие, глиняной или деревянной посудой, тарелками часто служили деревянные дощечки, а то и круглые куски хлеба, которые, пропитанные подливой, съедались в конце обеда слугами или собаками. Для торжественных случаев использовали металлическую — бронзовую, серебряную, или золотую — посуду, запредельная стоимость которой делала такую утварь королевским сокровищем.

И византийское стекло — богато декорированное, цветное, расписное, узорчатое — стоило немного меньше золота.

Считается, что новую жизнь в европейское стеклоделие вдохнули крестовые походы. После взятия Константинополя крестоносцами в 1204 году многие константинопольские ремесленники предпочли релоцироваться подальше от мест таких важных исторических событий. Целая группа стеклодувов осела в Италии, где было больше всего стекольных производств — пусть и примитивных по сравнению с константинопольскими. Больше всего стекольных мастеров оказалось в Венеции, ибо местные власти сообразили, что таких беженцев стоит приманить, пообещав им достаток и безопасность.

Так началась история знаменитого муранского стекла, которое переживет еще один фантастический взлет, после того как очередная группа потомственных стеклодувов снова побежит из Константинополя (уже от турецкого вторжения) в середине 15 века.

Поскольку стекольное производство весьма пожароопасно, а дома в средневековой Венеции были по большей части еще деревянные, после пары пожаров стекольщиков переселили из города на небольшой островок рядом с Венецией — Мурано. И оттуда в следующие пятьсот лет приходили в мир чудеса. Золотая бабочка, застывшая в стенке бокала. Яркие цветы, сплетенные на дне блюда. Серебряная лента струится внутри кубка, мерцает, искрится синим и зеленым, стекает по ножке фантастическим орнаментом.

Щедро финансируемые и всемерно поощряемые муранские мастера совершили истинную стекольную революцию. Они создали совершенно прозрачное, молочно-белое, рубиново-красное, кобальтово-синее стекло: любой цвет был подвластен им, они заключали в свои творения всю радугу. Мастера инкрустировали стекло металлами, они вживляли в него рисунки. Они научились раскатывать каменными стержнями стекло в тончайшие большие листы — так мир обрел большие стекла и витрины. Мастера освоили витражи, яркими тенями которых заиграли европейские соборы. Мозаика, керамика, производство зеркал — все рождалось, все создавалось в Мурано.

За то, что они делают чудеса, муранские мастера пользовались исключительным почетом. Они не платили налогов. Они не ведали сословных ограничений — никто в Венеции не был выше мастера-стекольщика вне зависимости от происхождения последнего: стеклодувы могли быть избраны дожами, они имели право жениться на патрицианках.

За право делать чудеса муранские мастера отдавали свободу. Выезд из Венеции им был запрещен пожизненно законом «О стекольных дел мастерах»: он приравнивался к государственной измене и карался смертной казнью. Для исполнения приговора по следам бежавшего пускали двуногих собак: отрядам профессиональных убийц поручалось найти разыскиваемых и истребить вместе со всем семейством.

Конечно, сам по себе рецепт стекла — не бином Ньютона, он был общеизвестен. Кварцевый песок, сода, известняк. Все перемешать и нагреть. Секретом было само мастерство, которое почти невозможно тогда было передать ни устно, ни письменно. Только личный опыт и практика: хороший мастер знает великое множеств нюансов, его действия часто интуитивны или традиционны, то есть не очень осмыслены.

… Вот когда по поверхности побежит такая влажная тонкая как бы пленка — уменьшаем поддув... инструмент смазываем строго топленым жиром, стоим слева, чтобы не полетели брызги, остужаем на каменном поддоне только такой толщины и пористости — иначе взорвется изделие...

И сегодня, во времена видео, в эпоху информационного рывка, во многих профессиях теоретическое обучение непременно перетекает в многолетнее практическое обучение — возьмем тех же врачей.

Конечно, можно было изобрести все секреты самим и все освоить методом тыка — этим европейцы тоже усердно занимались, но куда надежнее — умыкнуть несколько венецианцев. А задачей Венеции было сохранить свою монополию на лучшее стекло в мире, поэтому ренегатов, подрывающих экономические основы республики, необходимо было уничтожать.

Последние такие убийства произошли в 1667 году в Париже, где были отравлены двое венецианских стеклодувов, приехавших поднимать французское стекольное производство. Организацию убийства приписывают венецианскому послу Джустиниани. Впрочем, к тому времени собственными стекольными заводами уже разжился каждый уважающий себя курфюрст или герцог, поэтому венецианцам оставалось махнуть рукой, прекратить интриги и охоту и просто делать свое лучшее в мире стекло (особенно помогло им в осознании этого факта пришествие в Венецию армии Наполеона, после чего ни о каких секретных производствах речи уже не шло). Что ж, муранское стекло до сих пор знаменито, и от того, что его приобретают не тысячи аристократов, а миллионы любителей стекла по всему миру, венецианские стеклодувы, надо думать, ничуть не потеряли.

Единственным серьезным противником венецианцев на рынке были богемцы. Сегодня мы хорошо знакомы с «чешским» или «богемским» хрусталем. Но этот тяжелый сверкающий материал, содержащий большое количество свинца, — весьма позднее изобретение. Изначально богемские мастерские выпускали совсем другое стекло. Этот промысел появился примерно в 11–12 вв., историю его возникновения мы не знаем (хотя резонно предположить, что и сюда когда-то добрались константинопольские беженцы первой волны). Но уже к началу 13 века в рукописях начинают встречаться упоминания о стекле из Богемии. Несколько мастерских были расположены около Шумавского хребта — невысокого горного образования, недра которого содержат чуть не всю таблицу Менделеева, и именно доступность и разнообразие материалов позволило богемским мастерам непрестанно экспериментировать.

Самое древнее богемское стекло обычно содержит несколько видов добавочных металлов и минералов (и всегда много мела и поташа), состав его может быть очень вариативен, и внешне оно даже не очень напоминает стекло — скорее некий поделочный камень. И богемцы сперва были не столько стеклодувами, сколько стеклорезами — пластичность материала позволяла такое обхождение. Тяжелые резные кубки и чаши из непрозрачного пестрого стекла — вот первые богемские изделия. Стоили они дешевле венецианских аналогов. Также богемцы постепенно освоили витражное стекло и наводнили им Европу. А уже в 16–17 вв. богемские стекольные мастерские во многом догнали и даже местами перегнали венецианцев: стекольных производств в регионе насчитывалось более сотни, и у каждой печи рано или поздно обнаруживался пытливый талантливый юноша, которому не терпелось открыть какой-нибудь новый стекольный рецепт. И самым талантливым (и удачливым) юношам-стеклодувам с конца 16 века указом короля Рудольфа ВторогоiРудольф II (1552 -1612) — император Священной Римской империи. присваивалось рыцарское звание: все-таки именно стеклодувы наполняли казну страны полноводным ручейком золота.

Богемское стекло стало вторым самым знаменитым стеклом в мире после венецианского, сохранив во многих изделиях свою изначальную особенность — многогранность, созданную резцом.

Гравировка, огранка, резьба и шлифовка — вот метод работы богемцев со стеклом. И поэтому именно они активнее всего взялись внедрять в производство изобретение англичанина Джорджа Рейвенскрофта — свинцовое стекло, которое мы сегодня знаем как «хрусталь», который тоже не выдувают, а льют, после чего подвергают огранке.

История стекла была бы неполной, если бы мы не упомянули о науке, существующей благодаря стеклу, — оптике. Пусть первые линзы, придуманные еще египтянами, изготавливались из полированного кварца, но с появлением качественного прозрачного стекла человек смог заглянуть туда, куда до сих пор ему был закрыт доступ, — в космос и в микромир.

Человечество не перестает экспериментировать со стеклом, хотя часто изобретаемые сегодня материалы и стеклом-то можно назвать с большой натяжкой.

Триплекс — стекло, которое при разбивании не разлетается на осколки, а лишь трескается, — сегодня спасает жизни, заменив обычное стекло в автомобилях. Бронированное стекло. Стекло, не пропускающее ультрафиолет. Слоистое тугоплавкое стекло для иллюминаторов космических кораблей. Смарт-стекло, «умное стекло», меняющее свои свойства при подаче электрического напряжения: «умное стекло» по желанию оператора становится то матовым, то прозрачным, то теплоизолирующим, то пропускающим тепло.

Жидкокристаллические экраны наших смартфонов — это тоже стекло.

И, когда смотришь на маленькую тусклую бусинку, одиноко лежащую на черном бархате в Берлинском музее, — преисполняешься почтения.

Она — первая.

Без нее ничего бы не было.

1. Н.Н. Качалов. «Стекло». Издательство Академии Наук СССР, 1959.
2. Сергей Песков. «История стекла». Центрполиграф, 2021.