ЗАПУТАННАЯ ИСТОРИЯ СТОЛОВОЙ ВИЛКИ

Вилки были известны еще до нашей эры в Древнем Риме. Видимо, изначально они были лишь кухонным инвентарем: медными, бронзовыми или железными большими двузубыми вилками извлекали куски мяса из горячего бульона или раскаленного жира, чтобы потом есть все же руками. Но жирные руки — это и неопрятно, и неудобно, к тому же не всегда есть поблизости кудрявый юнец, чьи волосы можно использовать вместо кухонного полотенца. Словом, кто-то все же догадался, что иметь на столе это вот приспособление с двумя зубцами, на которые можно наколоть мясо, гораздо удобнее. Некий житель города Пестум, греческой колонии на юго-западе Италии, две с лишним тысячи лет назад до того ценил свою небольшую столовую вилку, что с ней его и похоронили — благодаря этому предусмотрительному покойнику и стало точно известно, что у римлян этот столовый прибор все же существовал, хотя и не имел такого распространения, как ложка.

Обычай хоронить покойников с любимыми вещами всегда облегчал жизнь историкам. Именно в могилах были обнаружены древнейшие китайские вилки. Эти предметы, которые тогда изготавливали из кости, археологи нашли в захоронениях древнекитайской культуры Ци Цзя бронзового века (2400–1900 до н. э.), а также в захоронениях эпохи династии Шан (1600–1050 до н. э.) и последующих династий. Удивительно, что народ, который изобрел такое удобное приспособление для еды, отверг его и вернулся к палочкам, но пути истории неисповедимы.

В любом случае человечество — и в Азии, и почти во всей Европе — о вилках забыло, причем на тысячи лет. Даже самая рафинированная аристократия ела руками, ополаскивая их водой, вытирая тканью или используя специальные перчатки, которые выкидывали после обеда.

А что же вилки? Они долго сохранялись только в Византии, то есть в Восточной Римской империи, сумевшей сберечь многое из наследия Древнего Рима. В Энциклопедическом словаре Брокгауза и Эфрона читаем: «Первое упоминание о вилках встречается у Пьера Дамиани (ум. 1072), который говорит о них как о совершенно новой вещи, сообщая, что некая византийская принцесса первая познакомила с этим нововведением Венецию, где, однако, в этом орудии увидели только признак изнеженности». Видимо, имеется в виду этот отрывок: «Пальцами к еде она не прикасалась, а заставляла евнухов нарезать ее на маленькие кусочки. Она подцепляла их специальным золотым инструментом с двумя зубцами и клала их в рот».iПетр Дамиани. Institutio monialis, 11 в. Тут речь идет о Марии Аргирополине — византийской аристократке, вышедшей замуж за знатного венецианца Джованни Орсеоло в 1004 году.

Когда в 1075 году другая византийская царевна, Феодора Анна Дукиня, распорядилась, чтобы во время празднования ее свадьбы с венецианцем Доменико Сельво у каждого гостя на столе была вилка, духовенство расценило это как небогоугодный поступок. Известно же, что вилы — двузубые и трезубые — орудие врага рода человеческого. Эта традиция возникла в результате того, что с трезубцами и двузубцами часто изображали Посейдона и Аида, которых христианская церковь относила к дьявольскому пантеону. Спустя несколько лет царевна умерла от неизвестной болезни — некоторые тогда сочли, что это было наказание за использование «дьявольских вил».

Понадобились столетия, чтобы вилка появилась на столе Карла V, короля Франции; историки даже называют нам дату — 1379 год. И все же до начала 16 века этот предмет сервировки был редкостью. В 14 веке у французской королевы Жанны д’Эрве была только одна вилка, хранившаяся в специальном футляре. По данным французского историка Фернана Броделя, французский «король-солнце» Людовик XIV (1638–1715), тот самый, который построил Версаль, ел руками и запретил герцогу Бургундскому и двум его братьям пользоваться вилкой в своем присутствии.

Фернан Бродель приводит слова одного средневекового немецкого священника, который проклинал вилку как «дьявольскую выдумку»: «Бог не дал бы нам пальцы, если бы хотел, чтобы мы пользовались таким инструментом», — писал он.

Самую древнюю вилку на Руси нашли в срубе, построенном в конце сороковых годов 14 века в Великом Новгороде. Похоже, принадлежала она какому-то заезжему ювелиру, возможно, из Византии, поскольку в московском Кремле вилку впервые увидели только в 1606 году на свадебном пиру самозванного царя Лжедмитрия I и его польской жены Марины Мнишек. Свежекоронованная русская царица шокировала «дьявольским прибором» не только духовенство, но и бояр. После такого пира чуть не поднялось восстание — не из-за вилки, конечно, а из-за демонстративной, подчеркнутой «нерусскости» новой царской четы.

«Гордая полячка» была, конечно, сомнительным образцом для подражания, как и оба ее мужа, которые выдавали себя за царевича Дмитрия, так что внедрить в широкие боярские массы экзотический и пугающий столовый прибор им не удалось. Но уже при Алексее Михайловиче, Царе Тишайшем (1629–1676), двузубые вилки на праздничных столах точно имелись, а его сын Петр I пользовался вилкой ежедневно. «У прибора его клались всегда деревянная ложка, приправленная слоновой костью, ножик и вилка с зелеными костными черенками, и дежурному денщику вменялось в обязанность носить их с собою и класть перед царем, если даже ему случалось обедать в гостях».i«Русская старина», 1824 г. Что ж, если батюшка-царь желает вилку, покажем ему, что и мы не лаптем щи хлебаем, решили бояре, и вскоре «рогатины» (или «вильцы») появились на многих столах. А вот крестьянство почти до 20 века вилками практически не пользовалось. Да и что ими было есть в крестьянской избе? Жареное или тушеное мясо тут было редкостью, «щи да каша — пища наша» — говорили в России, а для таких яств и ложки вполне достаточно.

И в Центральной Азии вилки — весьма позднее нововведение: традиционная кухня здешних народов веками была рассчитана на использование ложки или пальцев, а зарубежная кухня, требующая сложной сервировки, могла готовиться лишь в отдельных домах состоятельных людей и никак не влияла на национальные обычаи.

Впрочем, исламские проповедники не боролись с вилками в отличие от своих христианских коллег. Христианской церкви вилка, слишком уж напоминающая вилы Аида, никогда не нравилась. К примеру, многие православные до сих пор не используют вилки во время поминок, а кое-где это суеверие распространяется и на рождественские и пасхальные застолья.

Беспокойство мусульман, наблюдавших сакральное неприятие вилок у христиан, даже вынудило Постоянный комитет по научным исследованиям и фетвам Саудовской Аравии выпустить следующее разъяснение: «Нет ничего плохого в употреблении пищи за столом, а также нет ничего плохого в приеме еды с использованием ложек, вилок и т.д. И в этом нет уподобления неверующим, т.к. это не является их отличительной чертой».i«Фетвы», 26/309. Главное при этом — есть правой рукой: как известно, именно ее Пророк Мухаммед использовал для приема пищи.

У христиан официального религиозного оправдания вилок не случилось: эти приборы просто вошли в обиход, игнорируя протесты священнослужителей. Но даже после того как в вилках перестали видеть миниатюрные дьявольские вилы, они еще долго воспринимались как нечто нескромное. Так, устав английского военно-морского флота еще в 1897 году запрещал матросам пользоваться во время еды ножом и вилкой, так как эти столовые приборы, по мнению адмиралтейства, разрушали дисциплину и порождали изнеженность среди нижних чинов.

Но, несмотря на все гонения, вилка осталась на нашем столе и вряд ли когда-нибудь исчезнет с него. Более того, она даже слегка потеснила всем привычную ложку. Когда в 18 веке некий германский мастер первым придумал изогнуть прежде плоские зубцы, вилкой стало можно черпать пищу, а не только накалывать. Каша, пюре, плов — все не слишком жидкое — оказалось вполне доступным для вилки, оставив ложке лишь супы.

Но изменилась столовая вилка не только в этом. Поначалу двузубая, к 18 веку она отращивает себе все четыре зубца, хотя некоторые разновидности вилок все еще остаются с двумя остриями: для лимонов, для омаров, фруктовая… А вот десертные и сырные вилки затормозили на трех зубцах.

Уже упоминавшийся выше Фернан Бродель приводит в своем труде «Структуры повседневности: возможное и невозможное» целый список едких высказываний французов и англичан о «некультурных народах», которым неведомы правила поведения за столом, в том числе отмечается и незнакомство с вилкой венгров, греков или арабов; высказывания эти появляются примерно с 17 века и к 19 становятся общим местом. К тому времени представления о застольной роскоши смещаются от павлинов, зажаренных целиком, и кубков, инкрустированных рубинами, — к сложной сервировке стола, где каждому блюду соответствуют свой прибор и манера его использования. Хорошее воспитание теперь предполагает как можно большее отстранение от всего природного и натурального, человек пытается во всем противопоставить себя миру животному — и прикосновение голой руки к пище, за исключением разве что хлеба, уже воспринимается как акт вопиющей нецивилизованности. Вилка становится своего рода орудием борьбы с дикостью, примитивностью и грубостью. Отныне это символ цивилизации, торжества культуры над натурой, разума над инстинктом. А новые взгляды на гигиену и санитарию всячески поддерживают это представление, которое распространяется по всем странам и континентам, являясь уже не столько национальным, сколько социальным снобизмом.

Когда именно вилка распространилась у нас в Казахстане, сказать сложно. Конечно, некогда казахи, как и все прочие народы — древние греки, французы, англичане, русские, ели руками. Но времена те давно прошли. Теперь мы и ет, который по-киргизски называют «бешбармак», то есть «пять пальцев», предпочитаем есть вилками. Потому что чистые руки — это и удобно, и красиво. И пока мы не стали питаться исключительно калорийными таблетками, как обещали нам фантасты в прошлом веке, вилка вряд ли исчезнет с нашего стола.

Ведь ей даже и памятники стоят. Самая большая в мире вилка находится в американском Спрингфилде (штат Миссури). Скульптуру высотой 10,7 метра построило одно рекламное агентство, считающее этот столовый прибор своим талисманом. В Киеве возле паба «Пивная дума» тоже есть памятник вилке, автором которого является скульптор Владимир Белоконь. А благодаря стараниям корпорации Nestle огромная вилка воткнута в дно Женевского озера напротив музея еды Alimentarium и штаб-квартиры Nestle. Скульптура, созданная в 1995 году, получила название «Памятник еде».

1. В. В. Лещинская, А. А. Малышев. Большая книга праздников и поздравлений. — М.: Аделант, 2010.

2. Буровик К. А. Вилка // Красная книга вещей: Словарь. — М.: Экономика, 1996.

3. Вилки // Товарный словарь / И. А. Пугачев (главный редактор). — М.: Государственное издательство торговой литературы, 1956. — Т. I.

4. Херрин Джудит. Византия. Удивительная жизнь средневековой империи. — Центрполиграф, 2023.

5. Бродель Фернан. Структуры повседневности: возможное и невозможное. — Прогресс 1986.