ВИЗАНТИЯ И ТЮРКИ: ГИБЕЛЬ И РОЖДЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ

Во второй половине 14 века, на которой мы остановились в предыдущей лекции, пророчество хадисов, казалось, вот-вот исполнится, и Всевышний откроет Рум. Характер отношений между византийцами и тюрками после отречения Иоанна VI Кантакузина существенно изменился. Вплоть до середины 14 в., это было активное, сложное и многообразное, временами захватывающее противоборство двух равных соперников. Причем Византия всегда участвовала в этих взаимоотношениях в активном модусе, выстраивая процедуры взаимоотношений, вырабатывая и навязывая свои правила игры, причем часто весьма удачно. Это утверждение справедливо даже для правления Иоанна VI Кантакузина. Но после водворения османов во Фракии Византия перешла в глубоко пассивный модус, став объектом внешнего воздействия по преимуществу, бессильным наблюдателем тех событий, которые разворачивались во враждебном ей окружении и которые не сулили ей ничего хорошего.

Это изменение в статусе империи остро прочувствовал здравый смысл тех византийских обывателей, которые толпами эмигрировали на Запад после 1354 г. Следует отметить, мы слишком мало знаем до сих пор о масштабах и динамике эмиграции из поздней Византии в 14 — нач. 15 в. и ее социодемографических последствиях как для самой империи, так и для территорий-реципиентов; хотя эта тема и заслуживает самого пристального внимания, однако до сих пор не нашла своего исследователя.

Славяно-греческий политический ландшафт на Балканах способствовал успеху тут турок: после смерти сербского короля Стефана Душана в 1355 г. его королевство распалось на враждующие княжества; Болгарское царство находилось в кризисе, разделенное на три центра силы — Тырново, Видин и Карвуна; Византия была ослаблена и деморализована гражданскими войнами. Хлынувшие на Балканы многочисленные турки, консолидированные амбициозной властью Османов, заполнили собой политический вакуум.

Последующая история византийско-османских отношений — непрерывная череда византийских поражений и унижений национальной гордости, ведших к болезненному разъеданию самой византийской идентичности.

Оказавшись единоличным правителем, Иоанн V Палеолог (1341—1391) вполне осознал катастрофичность ситуации, ответственность за которую теперь безраздельно легла на его плечи. В период его единоличного правления Византия располагала помимо Константинополя и Фессалоники, двух региональных мегаполисов, территориями во Фракии и Восточной Македонии, некоторыми островами в Эгеиде,iТо есть на Эгейском море немногими изолированными территориями в Анатолии (в первую очередь Филадельфией), а самое важное — Мореей, которая была, вероятно, самым успешным византийским анклавом.iВизантийское название полуострова Пелопоннес.

Иоанн V был весьма деятельным, но вряд ли сильным правителем. Его отношения с Орханом, давним союзником Кантакузина, поначалу складывались плохо. Но судьба позволила Иоанну V все же умиротворить турка. В 1356 г. полугрек царевич Халил, сын Орхана и Феодоры, был захвачен пиратами в районе Никомидии. Халил по неосторожности оказался в руках греческих корсаров с Фокеи. Захват Халила, своего любимого сына, Орхан переживал болезненно. Иоанн V принял деятельное участие в разрешении проблемы и, собрав флот, даже осаждал Фокею, но безуспешно. Дело разрешилось только в 1358 г., когда император наконец доставил пиратам требуемый выкуп в 100 тысяч иперперов.iТ. е. около полутоны тогдашней византийской золотой монеты с 50% содержанием золота. По прибытии в Константинополь из фокейского похода Халил был помолвлен с императорской дочерью Ириной (1359 г.), которой было тогда десять лет. Отношения с Орханом, таким образом, были урегулированы, что порождало надежду.

Однако сын Орхана Мурад I (1362—1389) не считал себя связанным договорами. Еще до смерти отца в 1362 г. он вошел в Дидимотих (по-турецки Диметока), который Мурад I сделал своей столицей. Мурад I был умным, удачливым и амбициозным правителем, именно он впоследствии примет пышный титул султана, заместивший прежнее скромное именование «эмир». Османы перешли к планомерному захвату стратегических городов во Фракии и Македонии, и Византии было нечего противопоставить им. Продвижение турок на короткое время приостановила неожиданная кампания в 1366 г. Амедея VI, графа Савойского и племянника императрицы Анны Савойской, который приходился двоюродным братом Иоанну V Палеологу. Однако это не могло изменить соотношения сил на Балканах.

Вскоре тюрки взяли третий по значению город империи — Адрианополь. Не исключено, что город был взят не подданными Османов, а независимой компанией тюркских удальцов. Позже (ок. 1377 г.) в Адрианополь была перенесена столица Османов. Если Орхан предпочитал находиться в Азии, то Мурад I хоть и продолжал завоевания в Анатолии, похоже, видел будущее своего государства как державы по преимуществу европейской.

Одна из немногих инноваций правления Иоанна V — личные путешествия императора по европейским странам с целью получить военную и денежную помощь в борьбе с турками. Так, 1366—1371 гг. Иоанн V посетил Венгрию, Рим, Венецию. Эти путешествия были событием экстраординарным, ибо до Иоанна V никто из византийских императоров не покидал пределов империи по собственной воле. Переговоры Иоанна V не дали положительных результатов, несмотря даже на то, что в Риме император перешел в католицизм. Личные просьбы о помощи унижали империю и императора. Подобное путешествие в Венецию, Францию, Англию, Кастилию, Арагон и Рим с теми же целями совершит через два десятилетия император Мануил II, сын Иоанна V. А Иоанн VIII, сын Мануила ездил за помощью в Венецию и Венгрию в 20-х гг. 15 в.

Упорное сопротивление на Балканах турки встретили со стороны сербов, которые в эпоху короля Стефана Душана завоевали большую часть Балкан. Несмотря на междоусобицы в Сербии и распад единого царства после смерти Душана, сербы представляли собой наиболее мощную военную силу на Балканах. Османы, распространяя свою власть в Македонии, вступили с ними в кровопролитное соперничество. Сербы начисто проиграли военное противостояние, ключевыми событиями в котором были сначала битва на реке Марице 26 сентября 1371 г. (потеря сербами Македонии), а затем битва на Косовом поле 15 июня 1389 г. (капитуляция моравской Сербии). К началу 1380-х гг. турки заняли Западную Македонию и вторглись в Албанию. Османы активно продвигались и в ослабевшей Болгарии.

Между 1371-м и 1376 г. Византия признала свою зависимость от Османского эмирата, юридически оформленную, по всей видимости, как неравноправный союз. Впервые империя вошла в союзнические отношения как младший партнер. Как бы ни был зависим от турок Иоанн VI Кантакузин, его отношения с Орханом строились на равных; Иоанн V Палеолог теперь был вынужден признать себя младшим партнером Мурада I. Это существенное изменение в византийской политике и в международном статусе империи было отмечено папой Григорием XI в одном из писем (1374 г.), где он возмущенно сетует на "нечестивый союз между греками и турками против христиан".

Теперь византийскому правителю, если он связывал свое будущее с Византией, больше некуда было бежать, кроме как к туркам. Так Османский султанат обратился в функциональный элемент византийской государственности: она была в состоянии эффективно работать только с учетом своего османского "модуля". Столь тесное сожительство с османами имело существенные последствия и для византийской ментальности и культуры.

Мурад I перешел к политике переселений на Балканы кочевников-тюрокiЮрюков. и оседлых мусульман из Анатолии. По ретроспективным данным османских дефтеров — налоговых переписей, в некоторых районах Фракии и Восточной Македонии анатолийские мусульмане-переселенцыiСюргюнлер. во второй половине 14 в. составили, вероятно, от 30 до 70% населения, причем до трети мусульман были кочевниками. Значительную часть переселенцев составляли жители Эгейских эмиратов. Переселение анатолийских мусульман на Балканы, включая Болгарию, Фессалию, Албанию, продолжится и в 15 в.

Параллельно с этим продолжался непрекращающийся приток тюркских искателей приключений и свободных наемников из Анатолии, которые бессистемно захватывали территории во Фракии и Македонии, грабили местное население и продавали его в рабство. Однако в 1370-х гг. Мурад I, а далее и его преемник Баязид I приложили значительные усилия для подчинения этих независимых разбойничьих гнезд и инкорпорирования их в османскую административную структуру. Мурад I нашел новый способ извлечь государственную выгоду от избытка рабов, захваченных в ходе непрекращавшейся экспансии в густонаселенных пространствах Македонии и Фракии. Теперь рабов не продавали на рынках, как раньше, а превращали в источник военной живой силы: обращенные в рабство молодые люди зачислялись в османские пехотные части. Этим было положено начало знаменитых янычарских корпусов.iОт тур. yeñiçeri — «новое войско».

Мощное распространение османов на Балканах уже не оставляло сомнений, что дни Византии сочтены, а захват Константинополя неминуем. Первая осада турками Константинополя началась в 1394 г. при султане Баязиде I (1389—1402), сыне Мурада I, прозванном Йылдырым, т. е. Молниеносный, за его полководческий стиль, а также взрывной неуравновешенный характер. В ту эпоху Константинополь считался неприступной твердыней. Осаду города затрудняла не только эшелонированная фортификация, но и его непомерные размеры — около 10 км2.iДля сравнения — Рим и Париж в то же время занимали площадь в 4—5 км2. Вскоре выяснилось, что турки не обладают опытом осады столь обширных укрепленных мегаполисов. Не пытаясь атаковать Константинополь, они большими силами блокировали город, перекрывая сухопутные дороги. На азиатском берегу Босфора была возведена крепость Анадолухисар для контроля за поставками в Константинополь из Черного моря.

Мольбы византийских императоров к Западу о помощи не дали сколько-нибудь ощутимых результатов. Последний общеевропейский Крестовый поход, организованный венгерским королем Сигизмундом, собрал многочисленное войско из венгров, французов, бургундцев, немцев, влахов, а также отряды из Польши, Богемии, Италии, Англии и даже Испании. Венецианцы, генуэзцы и родосские госпитальеры обязались патрулировать морские пути на Мраморном и Черном морях и войти в Дунай. Однако в сентябре 1396 г. крестоносное воинство потерпело сокрушительное поражение от Баязида I при Никополе на берегу Дуная. Не повлияла на расклад военно-политических сил и много более скромная по масштабам экспедиция маршала Бусико, отправленная в помощь грекам в 1397 г. французским королем Карлом VI.

Тем не менее судьба отсрочила падение Византии. В 1402 г. знаменитый среднеазиатский завоеватель Тимур вторгся в Анатолию и двинулся на запад к Анкаре. Баязид I, осознавая серьезность вызова, собрал огромную армию и приготовился к великой битве. На небе между тем появилась гигантская комета в форме наконечника копья или факела, предвещавшая вселенский катаклизм и называемая греками "Факелоносец". 28 июля 1402 г. произошло знаменитое Анкарское сражение, в результате которого османская армия перестала существовать, а сам Баязид попал в плен к Тимуру. У османов не только не оказалось верных союзников в этой войне, более того, их собственная армия продемонстрировала нелояльность своему султану. Отряды, набранные в недавно покоренных анатолийских землях в Сарухане, Айдыне, Ментеше, Гермияне, покинули Баязида и перешли на сторону Тимура уже в ходе самого сражения. Баязид I, хотя и содержался Тимуром с должным почетом, вскоре умер в плену. На этом завершилась и первая турецкая осада Константинополя.

Разгром Тимуром османского султаната дал отсрочку Константинополю на несколько десятилетий. Сразу после смерти Баязида в султанате разразилась гражданская война между его сыновьями, длившаяся более десятилетия. Победил во внутреннем конфликте один из сыновей Баязида Мехмед I (1413—1421). Потом османские историки назовут эту эпоху "фетрет деври", т. е. "смутное время". Тем не менее попытки Византии воспользоваться поражением турок и нарастить собственную мощь не увенчались сколько-нибудь значимым успехом: потенциалы противников были несопоставимы. Затяжной кризис отнюдь не уничтожил Османское государство, проявившее завидную способность к выживанию. При этом интересно, что на уровне персональной коммуникации между византийским императором Мануилом II и султаном Мехмедом I, помимо вполне закономерного соперничества, проглядывается и личная взаимная симпатия. Мехмед I в своем завещании назначил Мануила II опекуном двух малолетних сыновей, восьми и семи лет отроду (Махмуд и Йусуф) . Турок доверял греку, и у него, вероятно, были на то причины.

С приходом к власти нового поколения правителей — султана Мурада II (1421—1451) и усилением влияния при дворе молодого Иоанна VIII, сына Мануила, — начался очередной виток вражды. Новое поколение правителей в обоих государствах было много радикальнее родителей и не удовлетворялось сложившимися отношениями. И византийский, и турецкий двор жаждали большей активности и побед, и конечно же, большей жесткости по отношению к политическим соперникам. Одновременная смена поколений в византийском и османском дворах повлекли за собой резкие изменения в отношениях между греками и турками, похоронившими византийскую надежду на возрождение.

Мурад II с первых же месяцев своего правления усилил давление на греков. Он на несколько месяцев осадил Константинополь (хотя османы все еще не располагали необходимыми техническими средствами и навыками для создания серьезной угрозы городу), блокировали Фессалонику и вторглись в византийскую Морею. Византийцы, будучи не в состоянии защитить Фессалонику, второй по значимости центр империи, вынуждены были продать город венецианцам. В результате активных кампаний Мурада II империя в одночасье потеряла практически все преимущества, что получила после наступления Тимура, и вновь признала по договору верховенство султаната. Попытка западноевропейцев остановить натиск турок закончилась очередным поражением под Варной в 1444 г. Мурад II наголову разгромил объединенные силы венецианцев, венгров и поляков. Последующие попытки христианского воинства взять реванш завершились еще одним тяжелым поражением на Косовом поле (1448 г.). С тех пор европейские державы уже не пытались отобрать у турок Балканы.

К концу правления Мурада II Османский султанат вновь превратился в лидирующую политическую и экономическую силу в северо-восточной части Средиземноморья, обладавшую отлично отлаженной административной системой, настроенной на перманентную войну. В Османском султанате и Палеологовской империи власть сменилась с интервалом в два года. В марте 1449 г., после смерти Иоанна VIII, константинопольский престол занял его младший брат, морейский деспот Константин IX. Константин весьма успешно управлял Морей, завершив византийское отвоевание Пелопоннеса. Зимой 1451 г. скончался Мурад II. Османским султаном в начале февраля 1451 г. стал его сын Мехмед II. Мехмед в 40-х гг. 15 в. по желанию отца уже становился султаном под присмотром опытных придворных. Однако Мураду II пришлось вернуться к активному управлению страной в преддверии битвы при Варне. Теперь, в феврале 1451 г., молодому султану было неполные 18 лет. Его византийскому противнику Константину XI исполнилось уже 46, это был зрелый политик и военачальник.

К этому времени турецкие владения плотно окружали Константинополь, а завоевательная логика османов однозначно предполагала его захват. Во Фракии помимо Константинополя в руках византийцев оставалось еще несколько крепостей на Мраморном море и на черноморском побережье в нескольких десятках километров от Константинополя. Христианский Запад вполне смирился с мыслью о скором падении Константинополя, которое представлялось неизбежным грядущим. Западные политики размышляли об укреплении новых рубежей, чтобы не допустить османского нашествия вглубь Европы. Турки естественным образом разделяли эту оценку перспектив Константинополя. Более того, нахождение в тылу столь мощной и обширной твердыни как Константинополь, сковывало действия турок во всем регионе — и на Балканах, и на Черном море. Молодой султан задумал захват города как свое первое великое свершение.

Осада и взятие Константинополя турками 29 мая 1453 г. громко прозвучали на весь христианский и мусульманский мир. В силу масштабности события и широкого отклика в мире, сохранилось множество свидетельств о нем на многих языках. Принадлежат они разным жанрам — повествования профессиональных историков и дипломатов, официальные документы, фольклорные плачи по городу.

К началу 1450-х гг. Константинополь представлял собою плачевное зрелище. На протяжении последних десятилетий власти старались поддерживать городскую фортификацию, ремонтируя стены и расчищая рвы. Однако внутри городских стен царил упадок и разруха. Население в последние годы сократилось, люди покидали обреченный город. Если в прошлые века население города могло достигать полумиллиона и больше, то теперь тут жило не более 50 000 человек. Хотя и тогда Константинополь сохранял статус одной из крупнейших людских концентраций в христианской Европе.

Прежде блиставшие красотой и роскошью дворцы, церкви и другие общественные здание пришли в упадок. Даже самый центр города, включая знаменитый ипподром, находился в запустении. За храмом же св. Софии, расположенном тут же, византийцы продолжали заботливо ухаживать. Значительные пространства внутри городских стен были заброшены или превратились в огороды и сады; более населенными были прибрежные кварталы. Обедневшие жители города уже не блистали, как это было в прежние времена, своим богатством и дорогим платьем.

Турки, после неудачных для них осад 1394—1402 и 1422 гг., в последующие годы не решались на лобовую атаку Константинополя, осознав неприступность его укреплений, которые оставались самым мощным и обширным фортификационным сооружением во всем Средиземноморье. Теперь же, учтя опыт предыдущих лет, Мехмед II начал систематическую подготовку к осаде. Султан не терял времени даром. В апреле 1452 г. он начал строительство крепости Румелихисар на европейском берегу Босфора, напротив возведенной на азиатском берегу еще Баязидом I Анадолухисар. Эти две крепости, снабженные тяжелой и легкой артиллерией, перекрывали Босфор и предназначались для блокировки поставок как провианта, так и любой другой помощи из Черного моря в Константинополь.

Несмотря на свою молодость, султан имел четкие представления о том, как следует готовиться к осаде. Он провел реформу янычарского корпуса: сменил влиятельных командиров на своих назначенцев и обеспечил беспрекословную лояльность янычар, введя в их число преданную ему дворцовую гвардию секбан.iОт перс. sagbān "псарь". Мехмед II создал регулярные артиллерийские части, структурно выделив их в отдельный род войск. Для создания орудийного парка он привлек европейцев, как, например, венгерского (или трансильванского) мастера Урбана, перебежавшего к туркам от византийцев. Султан учредил в ЭдирнеiПо-гречески Адрианополь. мастерские, где производили и испытывали артиллерийские орудия. Вскоре у османов было около сотни осадных, крепостных и полевых орудий. Не менее важным султан посчитал достижение превосходства на море. В короткий срок он построил более сотни морских судов. Однако большая их часть — малые корабли, и только 20 средних галей. У Мехмеда не было больших военных судов по типу галеонов, для строительства которых он, вероятно, так и не нашел мастеров.

Константин XI мало что мог сделать в этой ситуации. Василевс накапливал запасы продовольствия и оружия в городе, восстанавливал стены и рассылал соседям мольбы о помощи. Общее командование, а также оборона уязвимых участков стен были поручены генуэзцу Джованни Джустиниани. Это был известный кондотьер, корсар и опытный защитник городов. Капитан Джованни Джустиниани нанял в Генуе, Хиосе и Родосе 400 генуэзцев и 300 греков. В обороне также участвовало несколько тысяч греков, небольшие отряды венецианцев и каталонцев, а также отдельные добровольцы из разных стран, включая даже османских турок. В Золотом Роге встал флот защитников из 26 судов (в основном византийских и венецианских). Общее число защитников составляло около 6 или 7 тыс. человек.

В начале апреля 1453 г. турецкая армия подошла к Константинополю. Войско османов насчитывало от 80 до 100 тыс. воинов. Данные современников сильно разнятся, а многие из свидетельств явно преувеличивали численность турок. Огромный османский флот вошел в Мраморное море еще в конце марта, наведя большой страх на константинопольцев.

Османская осада длилась два месяца и отличалась высокой интенсивностью. Турки методично разрушали тяжелой артиллерией константинопольские стены и периодически предпринимали пехотные атаки города через пробитые артиллерией бреши.

Однако пробиться в город туркам не удавалось. Многие из защитников были профессиональными солдатами и наемниками, хорошо вооруженные легким огнестрельным оружием и защищенные доспехами. Несмотря на свою малочисленность, они были много более эффективны в бою в сравнении с подавляющим большинством турецких ополченцев. В защите активно участвовали и жители города, которым удавалось за короткое время перекрывать появившиеся бреши в стенах непроходимыми завалами. Поэтому пехотные штурмы стен стоили туркам огромных потерь.

Турки испробовали и новую для того времени минную войну, пытаясь подорвать крепостные стены через глубокие подземные тоннели. Однако среди защитников города оказался специалист по подземной войне — немец или шотландец, некий Грант, профессиональное знание и поразительная интуиция которого предопределила неуспех турок и тут.

Еще менее удачливыми турки были на море. Попытка Мехмеда II справиться с малочисленным флотом христиан закончилась провалом, и турки стали избегать открытого столкновения на море, ограничившись внешней блокадой города. Впечатляющим успехом Мехмеда II был прорыв в Золотой Рог турецкого флота по суше из Босфора: османы перебросили 50—70 судов по деревянному настилу. Корабли вооружили артиллерией, и те стали обстреливать город со стороны Золотого Рога.

К концу мая 1453 г. обе стороны были морально истощены. Непрекращающиеся приступы противника одновременно на многих направлениях исчерпывали силы немногочисленных защитников. Осажденные, не имея информации извне, потеряли надежду на помощь венецианского флота, окончательно уверившись, что они брошены всем христианским миром. (Между тем мощный венецианский флот был уже на пути к Константинополю). Пессимизм царил и в турецком лагере, влиятельные царедворцы уговаривали молодого султана снять осаду города.

В последнюю неделю мая Мехмед II решил предпринять последний решающий штурм. Турки начали сражение во вторник 29 мая после полуночи. Мехмед II избрал самую простую и единственно разумную в этих условиях тактику. Атака проводилась одновременно на всю протяженность сухопутных стен и на городской берег со стороны Мраморного моря. Штурм развивался в три этапа. На первой стадии совершили приступ азапы,iЛегкая пехота. наименее боеспособная часть войска. Большая часть воинов этой волны была уничтожена людьми Джустиниани. Когда атаки азапов были отбиты, Мехмед II бросил в бой вторую волну, состоявшую из анатолийских контингентов. Это были много более организованные и эффективные солдаты, однако и им не удалось добиться значительного прогресса. Далее, уже достаточно измотав противника, Мехмед II послал на приступ элитные части янычар. Они-то и добились успеха после нескольких часов непрерывного штурма. Османы прорвались в Константинополь в районе ворот св. РоманаiНыне Топ Капысы. и большими массами влились в город. Произошло это вскоре после восхода солнца. Как только весть о прорыве распространилась, оборона города пала. Солдаты и гражданское население ринулись к Золотому Рогу, стремясь попасть на стоявшие на рейде немногочисленные корабли. По законам войны три дня в городе продолжались солдатские грабежи, изнасилования, убийства и порабощение жителей. Благодаря тому что османские солдаты и моряки бросились за добычей сразу после падения города, многие из защитников и жителей смогли беспрепятственно бежать из города, как по морю, так и по суше. После захвата Константинополя Мехмед II приобрел почетное именование Фатих, что по-арабски означает "завоеватель".

Судьба последнего римского императора неизвестна. По греческим и итальянским версиям, Константин XI и его сподвижники пали в бою в районе ворот св. Романа в момент прорыва турок внутрь города. По другой, турецкого историка Турсун-бега, императору удалось выбраться в город с небольшим числом приближенных; император двигался по одной из улиц в сторону Золотого Рога, однако встретившиеся азапы атаковали отряд. В последовавшей стычке император и часть его людей были убиты в схватке, а другие взяты в плен; азапам досталось много денег и драгоценных камней.

В последующие годы Мехмед II завершил завоевание византийских земель. Еще существовала Палеологовская Морея и Трапезунд Великих Комнинов, правящие династии которых неизбежно выступили бы с претензиями на восстановление империи (как это уже бывало в истории Византии). Это, конечно, наложилось бы на стратегическое противостояние Османского султаната и христианского мира в целом. Мехмед II это отчетливо понимал и намеревался решить проблему с потенциальными "наследниками" империи как можно скорее. В мае 1460 г., спустя ровно семь лет после падения Константинополя, османские войска взяли Мистру, столицу византийских владений на Пелопоннесе. Летом 1461 г. Мехмед II совершил масштабный поход на северо-восток Анатолии к границам Трапезундской империи. 15 августа 1461 г. город был сдан османам по договору. Так завершилась история Римской империи.