КАЗАХСКАЯ СТЕПЬ: ОТ ИМПЕРИИ ДО УТОПИИ

Параллельно с постепенной деградацией ханской власти размывались и крупные хозяйства. В прежние времена владельцами большого количества скота обычно были представители чингизидской аристократии. К началу 20 века уже не было крупных стад, принадлежавших отдельным лицам. Массы скота находились в распоряжении казахских родовых общин, что сильно затрудняло формирование «сельской скотоводческой аристократии». Для этого в казахском обществе не было двух важных условий. Во-первых, не существовало частной собственности на землю, она находилась в общем владении. Во-вторых, применение наемного труда было ограничено родственными отношениями в рамках родовой общины.

В степи накануне революции 1917 года также не было и крупного капитала. Основные экономические центры находились в русских городах, и там же располагались представители местного, главным образом торгового и только отчасти промышленного, капитала. В основном это были русские и татарские предприниматели. Последние, в частности, контролировали всю торговлю в степных районах.

Понятно, что фактическое отсутствие крупного и среднего казахского капитала не способствовало изменениям. В обычных условиях капитал теоретически может вкладываться в строительство инфраструктуры, образование, здравоохранение. Это было характерно для Британской Индии. Понятно, что в этом контексте для русского торгового капитала приоритетом являлись интересы русского населения. В то время как татарский торговый капитал внутри Казахской степи больше инвестировал в решение религиозных вопросов, включая, в том числе, и образование, но для сравнительно ограниченной группы людей.

В целом к началу 20 века экономические возможности казахской традиционной элиты заметно сократились. Помимо всего прочего во второй половине 19 века были потеряны доходы от транзитной торговли между Россией и Центральной Азией, которые составляли важную часть доходов казахской элиты в пору ее самостоятельности. В то же время прекращение войн, характерных для 18 века, привело к росту численности казахского кочевого населения, что способствовало увеличению внутреннего потребления.

Все эти факторы стали причиной сокращения торговли скотом на российских рынках, ставшей с середины 18 века и большую часть 19 века важной частью степной экономики. Больше скота стало уходить на внутреннее потребление растущего населения в условиях постоянного сокращения пастбищ под натиском русских переселенцев.

В целом в казахском обществе к началу 20 века произошло значительное снижение численности и влияния местной традиционной элиты. Теперь наиболее важной фигурой в казахской элите был глава волости – волостной. Но сами волости были слишком незначительными по своему размеру, чтобы волостные могли играть какую-то существенную роль за их пределами. Кроме того, влияние волостных заметно ослаблялось острой внутренней межродовой конкуренцией.

Характерно, что в ходе восстания 1916 года, которое явилось для казахского общества основополагающим политическим событием начала 20 века,1¹Восстание 1916 годаВыступление народов российской Центральной Азии против русских переселенцев и имперской власти, вызванное трудовой мобилизацией во время Первой Мировой войны. наиболее заметные его руководители не были связаны с традиционной элитой казахских племен.
В частности, в Тургайской области лидерами восстания были Амангельды Иманов и Абдулгафар Жанбосынов, выходцы из племени кипчак, но не относившиеся к его традиционной элите.

При этом сами тургайские повстанцы в своей организации ориентировались именно на родоплеменную систему базового уровня. Поэтому те из них, кто принадлежал к волостям, состоявшим из кипчакских родов, выбрали Жанбосынова своим ханом. В то время как повстанцы из числа местных аргынов выбрали ханом Шолака Оспанова, также не имевшего отношения к традиционной элите.

В тяжелых условиях восстания 1916 года они выделились благодаря своим личным качествам. Их условно можно назвать «полевыми командирами» своего времени. Но традиционная элита относилась к ним довольно критически и даже называла «конокрадами».

Весьма показательно письмо, которое 23 мая 1917 года отправил министру внутренних дел Временного правительства Алихан Букейханов, который в это время был комиссаром правительства по Тургайской области. «Карательная экспедиция iимеется в виду отряд генерала Лаврентьева. разоряла мирную часть уезда, которую грабили и восставшие. Во главе последних стали профессиональные конокрады Абдулгафар и Амангельды. Я созвал в городе Тургай стариков обеих сторон и предложил им ликвидировать взаимные гражданские претензии мирным путем. Абдулгафар с Амангельды, не желая принять участия в совещании, выехали из уезда. Успокоение уезда требует ареста их».iАманжолова Д.А. Алаш: исторический смысл демократического выбора. Алматы, 2013. С. 159. В данном контексте созванные Букейхановым «старики» как раз и есть представители традиционной родоплеменной элиты.

Собственно, такая позиция Букейханова неудивительна, поскольку большая часть образованных казахов по своему происхождению, очевидно, была близка к традиционному обществу и его элитным кругам. Естественно, что у традиционной элиты в целом не могло быть позитивного отношения к Амангельды Иманову и Абдугафару Жанбосынову, если уж Букейханов указывал на их репутацию «конокрадов», то есть людей, склонных к нарушению существующего в традиционном обществе порядка.

Действия восставших и в самом деле часто были направлены против представителей местной элиты, которых обвиняли в злоупотреблениях при формировании списков мобилизованных на тыловые работы. Вообще, казахская родоплеменная элита давно ориентировалась на местные российские власти, взаимодействие с которыми было важно, в том числе, для обеспечения собственного положения в казахском обществе. Она выступала в роли влиятельного посредника в отношениях между казахским обществом и российской администрацией. Все связи обычного казахского общества с официальными представителями России проходили через посредничество традиционной элиты.

В этом смысле восстание 1916 года было очевидным свидетельством кризиса казахской власти на местах. Ее влияние в предшествующее десятилетие и так было существенно ослаблено тем, что она ничего не могла сделать с переселением крестьян из Европейской России и связанным с этим массовым изъятием земли у казахского населения. По мнению Марты Олкотт, «во время колониального правления власть клановых лидеров сократилась, главным образом, потому, что они не могли выполнять свою первоначальную задачу – распределение земли»iOlcott M. The Kazakhs. Stanford, 1987. P. 104.

Казахское общество оказалось в сложной ситуации, которую можно назвать ловушкой традиционности. Фактически законсервированный традиционный образ жизни кочевников находился под все возрастающим давлением со стороны России, которая претендовала на его главный актив – землю, не предоставляя при этом какой-либо альтернативы. Если бы Россия предложила альтернативу традиционности, а такой альтернативой могла быть только модернизация, как это делали британцы в Британской Индии, то это предполагало бы изменение образа жизни казахов. В то же время отказ от модернизации зависимых от России традиционных обществ, что было характерным признаком российской колониальной политики, в случае с казахами означал постепенное сокращение занимаемого ими пространства без принципиального изменения их образа жизни.

Помимо британо-индийской существовала также и другая модель колониализма, которая была реализована, например, в Северной Америке и Австралии. Для такой модели характерно постепенное вытеснение обществ с традиционным образом жизни в своего рода резервации. Здесь такой образ жизни мог, в принципе, сохраняться очень долго, в то время как на освободившихся территориях создавалась своего рода реплика обычного европейского общества со всеми его институтами, включая частную собственность на землю. В данном случае спрос на землю был главным стимулом европейской колонизации. Естественно, что этому способствовал неопределенный статус земли в традиционных обществах, в данном случае - Северной Америки и Австралии. Отсутствие у традиционных обществ современных институтов, в том числе регулирующих право на землю, предоставляло европейцам повод для вытеснения их на периферию, где они могли сохранять свою традиционность.

В начале 20 века у российской экономики появились новые приоритеты, что нашло наиболее яркое выражение в аграрной политике премьер-министра Столыпина, который делал ставку на расселение густонаселенных губерний центра России и освоение земель в азиатской части империи2²Столыпинские реформыПетр Столыпин (1862-1911), председатель Совета министров Российской империи в 1906-1911 годах. Цель его крестьянской реформы состояла в разрушении крестьянской общины и создании фермерских хозяйств. Одним из средств осуществления этой реформы он считал переселение части крестьян из густонаселенных центральных губерний на окраины . Кочевое хозяйство казахов стало выглядеть в глазах российских властей архаичным. Оно требовало слишком больших площадей, которые можно было использовать в интересах российского сельскохозяйственного производства.

Казахское общество инстинктивно ориентировалось на сохранение традиционности и привычного образа жизни, но такой возможности в начале 20 века у него больше не было. По мере роста земельных изъятий кочевое общество могло сохранить в своем распоряжении только те земли, которые не подходили для сельскохозяйственного производства русских переселенцев.

Судьба кочевых народов всегда находилась в руках властей аграрных государств, у которых не было особых причин сохранять традиционный образ жизни зависимых от них кочевников. Например, в Китае большую часть 20 века кочевой образ жизни оставался весьма распространенным и в северном Синьцзяне, и во Внутренней Монголии. В основном это было связано с тем, что земля в этих степных районах не представляла большого интереса для традиционной модели аграрного производства, принятой в Китае. Китайские власти ограничивались внешним контролем над кочевыми сообществами. В результате монгольские кочевники в целом сохраняли традиционный образ жизни на периферии китайской аграрной государственности.

Но этого нельзя сказать про Российскую империю. В связи с ее острой заинтересованностью в земле казахские традиционные сообщества оказывались под сильным давлением. При этом разделение на мелкие территории (волости), находившиеся под контролем российской администрации, не давало возможности играть сколько-нибудь самостоятельную роль в процессе распределения земель. В целом у казахских кочевников в начале 20 века была не очень благоприятная перспектива. Они могли поддерживать традиционный образ жизни только на тех территориях, которые российские власти согласны были им оставить и которые были не слишком удобны для ведения земледельческого хозяйства. Надо сказать, что и сегодня в Азии еще можно встретить отдельные кочевые сообщества, которые ведут традиционный образ жизни. Но это можно наблюдать как раз на периферийных, неудобных для ведения земледелия территориях: например, в горных или в пустынных местностях.

В этом смысле последствия восстания 1916 года могли только ускорить процесс потери казахским обществом земли. 16 октября 1916 года прошло совещание под руководством генерал-губернатора Туркестанского края Алексея Куропаткина. «Генерал-губернатор высказал, что считает необходимым отобрать от киргизов все те земли, где пролита русская кровь, а так как в районе озера Иссык-Куль и по Текесской долине взбунтовавшимися киргизами разрушено и сожжено свыше 1000 домов, убито около 2000 душ русского населения, то естественно, что все эти земли должны быть изъяты из пользования киргизов и обращены под водворение русских. Но на представленной исполняющим обязанности управляющего государственными имуществами карте границы предложенных к изъятию земель нанесены не совсем правильно, нужно стремиться создать обособленную от киргизов территорию с русским населением не только в границах этнографических, но и географических, поэтому его высокопревосходительство предложили провести границы по горным хребтам как с северного берега Иссык-Куля, так и южного. Точно так же признал необходимым изъять из пользования бунтовавших киргизов Джаркентского уезда рода Атбан iказахский род албан все земли по долине реки Текеса и Чалкудесу, Каркаринские джайляу и земли бунтовавших киргизов Пишпекского уезда по долине Кебеня и часть Чуйской долины».iБрайнин С., Шафиро Ш. Очерки по истории Алаш-Орды. М.; Алма-Ата, 1935. С. 114.

Позднее, уже в январе 1917 года, накануне падения российской монархии власти начали постепенно реализовывать эти планы. К примеру, после Февральской революции 12 марта 1917 года жители Пишпекского уезда направили письмо в адрес нового российского правительства. В нем они просили отменить предписание военного губернатора iгенерала Куропаткина от 12 января 1917 года за номером 886 о выселении киргизов 15 волостей из Пишпекского уезда во вновь созданный Нарынский уезд. «Выселено будет 80 тыс. киргизов обоего пола. Местность в Нарыне совершенно безлюдная и непригодная для земледелия и скотоводства. Киргизам там грозит медленное вымирание… Большинство выселенных киргизов не принимало никакого участия в беспорядках.iвосстание 1916 года Взываем к человеколюбию нового правительства, просим отменить назначенное старой властью наказание и не выселять нас с наших земель, оставив нас в Пишпекском уезде. На которых мы живем с незапамятных времен».iВосстание 1916 года в Туркестане: документальные свидетельства общей трагедии. Сб. док. и мат. М., 2016. С. 401-402.

При подавлении восстания 1916 года важную роль сыграли непосредственно русские крестьяне-переселенцы. Процесс их переселения в Азию сам по себе способствовал созданию отдельных русских анклавов среди местного азиатского населения. В 1920-х годах советский историк Петр Галузо писал: «…русский переселенец должен … быть опорой русского господства в крае против мусульманского населения».iГалузо П.Г. Туркестан - колония (Очерк истории Туркестана от завоевания русскими до революции 1917 года). М., 1929. С. 150.

В данном случае стоит также отметить, что, собственно, идея создания переселенческих поселков как своего рода опорных пунктов российского влияния в Азии имела также отношение к вопросу организации крестьянского общества в России. Очень показательно, что переселенцы сохраняли общинную форму организации. Несмотря на то что проводившиеся с 1907 года в России реформы крестьянской общины, напротив, предоставляли отдельным крестьянам возможность выхода из ее состава. Скорее всего, это как раз было связано с существующими опасениями относительно жизни в незнакомой и, возможно, враждебной среде.

Ситуация была парадоксальной. Одной из целей реформы Столыпина являлось создание на селе социальной группы мелкой сельской буржуазии из самостоятельных индивидуальных хозяйств. Однако переселенцы в Азию предпочитали общинный образ жизни, а не фермерское расселение. Соответственно, в процессе переселения на новые территории крестьянская община в России получала дополнительный импульс для своего существования.

В то же время российские власти были напрямую заинтересованы в самом переселении. Им необходимо было ослабить демографическое давление в центральной России и одновременно заселить новые территории. Очевидно, что для решения последней задачи община подходила больше, чем индивидуальные условно фермерские хозяйства. Последние требовали бы большей защиты. Но в решающий момент и на самую минимальную защиту у империи не оказалось достаточных сил.

Когда Россия вступила в Первую Мировую войну, призыв в армию распространился и на крестьян-переселенцев в Азии. Кроме того, вследствие тяжелых поражений в первый год войны, а также нехватки стрелкового оружия, власти собирали его по всей стране, в том числе и у крестьян-переселенцев. С декабря 1914 года по 1 января 1916 года было сдано 7,5 тыс. винтовок. Если даже крестьянские общины и рассматривались как опорные пункты российской власти на окраинах, то к 1916 году они были серьезно ослаблены.

То есть власти в России не видели особых проблем в положении местного азиатского населения и не ожидали от него какого-либо отпора. Александра Бахтурина писала, что «российская администрация в Туркестане показала себя не с лучшей стороны еще и потому, что практически никто из военных губернаторов не ожидал такой вспышки на традиционно тихой окраине. Недостатки в управлении Туркестаном, вытеснение киргизских кочевников русскими переселенцами никогда не рассматривались как насущные внутриполитические проблемы. В течение многих лет вопрос обсуждался, разрабатывались различные проекты, работали совещания, и только события 1916 года показали трагические последствия неорганизованности администрации, нерасчетливой земельной политики».iБахтурина А.Ю. Окраины Российской империи: государственное управление и национальное управление в годы первой мировой войны. М., 2005. С. 310.

Собственно, значительные потери русского населения в Семиреченской области в начальной стадии восстания 1916 года как раз и были связаны с отсутствием в русских поселениях многих мужчин, а также собранного в интересах армии оружия. Всего, по данным туркестанского генерал-губернатора Куропаткина, в ходе восстания было убито 3 офицера, 52 солдата, 75 пропало без вести, из русского гражданского населения погибло 1905 и 1105 пропало без вести. Понесенные потери и пережитый страх во многом стали причиной жестокости крестьян-переселенцев уже в ходе подавления восстания.

Весьма интересна оценка ситуации современным российским историком Владимиром Булдаковым в монографии, вышедшей в институте российской истории в 2010 году: «Но важнейшим результатом произошедшего стало то, что авторитет русских в крае катастрофически упал. Столкновение народов «цивилизованных» с теми, кто считается ими стоящими «ниже», всегда обнаруживают в первых бездну скрытой дикости. Русский народ, «отечески» пестуемый царизмом, не составлял исключения. Более того, события в Средней Азии и Казахстане показали, что импульсы насилия, происходящие от маргинализированных слоев империи, особенно опасны своей запредельной жестокостью. Сомнительно, что кризис «застойной» империи патерналистско-реликтового типа мог вообще протекать в цивилизованных нормах».iБулдаков В.П. Хаос и этнос. Этнические конфликты в России, 1917-1918 гг. Условия возникновения, хроника, комментарий, анализ. М., 2010. С. 134. События 1916 года, несомненно, были прелюдией к жестокостям Гражданской войны.

В процессе подавления восстания власти передали крестьянским переселенческим общинам большое количество оружия, в том числе в Семиречьи. К ним также в значительной степени перешли земли, которые ранее населяло местное казахское и кыргызское население. Соответственно, к началу 1917 года позиции крестьян-переселенцев в той же Семиреченской области заметно усилились. По сути, в этом регионе казаки и крестьяне-переселенцы стали главными выгодополучателями по итогам восстания 1916 года. В частности, после его подавления в Семиреченской области они захватили 2,5 млн десятин земли. В этой ситуации упомянутые выше планы местных российских властей создать в регионе отдельные территории проживания для русского и азиатского населения во многом исходили из фактически сложившейся ситуации.

Таким образом, к моменту Февральской революции 1917 года традиционное казахское общество оказалось в довольно сложной ситуации. Восстание 1916 года привело к изменению для него как внешних, так и внутренних условий. С внешней стороны заметно ухудшилось его положение во взаимоотношениях с российскими властями. Кроме того, еще одним из последствий стала активизация крестьян-переселенцев, которые стали оказывать серьезное давление на казахские общины.

Андреас Каппелер оценивал потери местного казахского и кыргызского населения только в Семиреченской области в 100 тыс. убитыми и 200 тыс. бежавшими в Китай.iКапеллер А. Россия - многонациональная империя: возникновение, история, распад. М., 1997. С. 260. В истории Казахской ССР количество беженцев казахов и кыргызов в Китай оценивалось в 300 тыс. человек. В Семипалатинской области численность казахского населения за 1914–1917 годы сократилась на 58 тыс. человек. Согласно данным Туркестанского комитета Временного правительства, только при переходе границы погибло 35 тыс. человек.

Что ждало Казахскую степь в недалекой перспективе? Возможно, вытеснение казахов в резервации по образцу американских индейцев. В этом смысле несомненно, что Февральская революция 1917 года в России привела к радикальному изменению ситуации. Она существенно ослабила негативные последствия восстания 1916 года. Одновременно затеплилась надежда, что и у казахов появится шанс вырваться из западни истории. Впрочем, не всякой надежде суждено сбыться.