КАЗАХСКАЯ СТЕПЬ: ОТ ИМПЕРИИ ДО УТОПИИ

В связи с тем, что Туркестан находился далеко от центральной России, а потом и вовсе оказался отрезанным фронтами Гражданской войны, влияние Москвы здесь было ограниченным. Фактически туркестанские власти были предоставлены сами себе. Однако центральное руководство большевиков направляло в этот регион различные директивы, которые не могли не оказывать влияния на ситуацию.

В том числе среди директив Москвы было требование привлечь местных мусульман в органы управления регионом, что соответствовало идеологии большевиков о праве наций на самоопределение. Но для представителей русской общины, в руках которой находилась реальная власть в Туркестане, это было неприемлемо. В частности, в составе Центрального Исполнительного комитета (ЦИК) Туркестанской республики, избранного на VI съезде Советов в октябре 1918 года, из 75 членов было только 20 представителей местного мусульманского населения. Фактически русское меньшинство в Туркестане осуществляло внешнее управление мусульманским большинством. Долгое время директивы Москвы попросту саботировались.

Со взятием красными Оренбурга в январе 1919 года на некоторое время открылось сообщение с Туркестаном. В феврале 1919 года в Москве образовали Комиссию по Туркестану. А уже в марте 1919 года в Ташкенте прошел чрезвычайный съезд Советов, а также съезд коммунистической партии. Под давлением Москвы на съезде коммунистов было принято решение создать Краевое Мусульманское бюро (Мусбюро). В него вошли пять мусульман. Марко Бутино писал: "преодолев сопротивление многих русских коммунистов и осторожность прочих, некоторые мусульмане-коммунисты получили значительные властные полномочия. В короткий промежуток времени природа Мусбюро изменилась, оно постепенно отделялось от коммунистической партии, практически превращаясь в отдельную партию".iБутино М. Революция наоборот. Средняя Азия между падением царской империи и образованием СССР. М., 2007. С. 298.

Большую роль в усилении Мусбюро сыграл его руководитель, казах Турар Рыскулов, выходец из города Аулие-Ата Сыр-Дарьинской области. Он примкнул к большевикам в 1918 году, когда был назначен заместителем председателя исполкома Совета Аулие-Аты. Рыскулов был очень молод, ему исполнилось всего 24 года. При этом он не был связан ни с движением "Алаш", – редкость для образованных казахов того времени, ни с влиятельными в Туркестане джадидами, ни с консервативными мусульманскими организациями.

Как уже было сказано, в Советах на местах мусульмане составляли меньшинство и не могли играть серьезной роли. Фактически Мусбюро при поддержке Москвы стало параллельным правительством для мусульман Туркестана.

К концу 1919 года, когда было восстановлено прерванное летом сообщение, представители центральных властей вместе с частями Красной армии смогли добраться до Ташкента. Это позволило окончательно сломить сопротивление местной советской иерархии. В январе 1920 года главой Туркестанского центрального исполнительного комитета (ТуркЦИК) стал Турар Рыскулов. Фактически он возглавил правительство всего Туркестана.

Это было беспрецедентное решение. В это самое время в том же Кирревкоме главой был поляк Станислав Пестковский, а казахские политики в его составе играли скорее вспомогательные роли. Казахское политическое образование в январе 1920 года было еще достаточно эфемерным, а Туркестанская республика имела солидный опыт самостоятельного существования, у нее была своя армия и развитая система администрации на местах.

Сразу после назначения Рыскулов выступил с идеей создания новой Тюркской национальной республики. В начале февраля 1920 года на III краевой мусульманской партийной конференции он заявил, что действующую конституцию стоит отменить, что республика находится под жестким контролем центра, что надо учитывать местные условия жизни. В резолюции конференции указывалось, что следует "провести путем коммунистической агитации идеи уничтожения стремления тюркских народностей делиться по существу и названию: на татар, киргиз, башкир, узбеков и т.д. и составлять отдельные мелкие республики, а объединить в целях сплоченности и привлечения других тюркских народностей, не входящих в состав РСФСР, вокруг Тюркской Советской Республики".iТуркестан в начале XX века: К истории истоков национальной независимости. Ташкент, 2000. С. 154.

В некотором смысле этот проект был возвращением к идеям о мусульманской тюркской автономии, популярным в 1917 году среди мусульман Поволжья. Георгий Сафаров, член Туркбюро ЦК РКП(б) и активный участник описываемых событий, в своей книге "Колониальная революция в Туркестане", изданной в 1921 году, назвал идею Рыскулова "обновленным «коммунистическим» изданием пантюркизма".

Интересно, что Рыскулов и его сторонники поддерживали переговоры с представителями повстанцев из Ферганы, которых называли басмачами, в частности с Мадамин-беком, действовавшим против советов, где доминировали русские. Марко Бутино писал в связи с этим: "Басмачи, таким образом, могли стать армией нового государства, и это действительно стало бы концом Туркестана как русской колонии, а для мусульман-коммунистов началом Восточной революции, в которой Туран стал бы центром и главным действующим лицом".iБутино М. Революция наоборот. Средняя Азия между падением царской империи и образованием СССР. М., 2007. С. 333. Если бы планируемая к созданию Тюркская республика получила в свое распоряжение еще и лояльные ей воинские формирования, это могло серьезно укрепить ее самостоятельность.

Характерно, что влиятельные в Центральной Азии джадиды поддержали идею Тюркской республики. У них была своя собственная политическая программа. В том числе они полагали, что новая общетюркская идентичность должна базироваться на языке, на котором говорило оседлое население региона. В этом не было ничего удивительного. Можно вспомнить, что в 1917 году сторонники общемусульманской идентичности в рамках Российской империи планировали создавать ее на основе общего языка тюрки, который в их понимании должен был базироваться на языке поволжских татар.

Если многие поволжские татары апеллировали к развитой письменной культуре своего языка, то «среднеазиатские» джадиды хотели опереться на богатую письменную культуру исторической Центральной Азии. С этим связано их стремление использовать так называемый «среднеазиатский тюрки», который был в ходу в период расцвета имперской государственности в этом регионе – от улуса Чагатая (1224-1242) до узбекских ханств.

Отсюда происходил термин чагатаизм. Он был связан с чагатайским языком, как называли среднеазиатский тюрки во времена эмира Тимура (1370-1405) и его наследников.
Адиб Халид писал, что "чагатаизм стремился создать общую национальную идентичность для тюркской Центральной Азии. Термин «чагатай» относится к названию восточно-тюркского литературного языка, вокруг которого расцвела в 15 веке Центральная Азия... Как таковой чагатаизм был явно пантюркским".iХалид А. Национализация революции в Средней Азии: Трансформация джадидизма, 1917-1920.// Государство наций: Империя и национальное строительство в эпоху Ленина и Сталина. М., 2011. С. 196. Но чагатайский язык (среднеазиатский тюрки) в начале 20 века все-таки был языком оседлого населения Центральной Азии и заметно отличался от языков преимущественно кочевых тюркоязычных народов – казахов, кыргызов, каракалпаков и туркмен.

Собственно, оба проекта – общемусульманской и общетюркской идентичности – были связаны с политическими целями. Но при этом они представляли вполне конкретные интересы. В первом случае речь шла в основном о поволжских татарах, во втором случае – о центральноазиатских джадидах. То есть в конечном счете в основе указанных проектов находились интересы вполне конкретных интеллектуальных этнических элит.

В такой ситуации естественно, что проект Тюркской республики и Тюркской компартии, которую отстаивал Турар Рыскулов, с преобладающим в использовании чагатайским языком, никак не мог привлечь тех же казахских интеллектуалов. Точно так же, как в 1917 году, казахских представителей в Исполнительном Мусульманском совете в Петрограде, в частности Жаханшу Досмухамедова, не могла заинтересовать идея общемусульманской идентичности.

Для них казахский язык, естественно, отличался от «среднеазиатского» и «поволжского» вариантов языка тюрки и был важной частью казахской идентичности. Соответственно, национально-государственное строительство в большей мере отвечало казахским интересам, нежели весьма утопические проекты общемусульманской или общетюркской идентичностей.

Впрочем, союз Москвы со центральноазиатскими интеллектуалами-националистами из джадидов был тактическим и временным. Центральные власти в Москве вовсе не собирались действовать в интересах центральноазиатских интеллектуалов, хотя у кого-то и могло создаться такое впечатление. В результате проект Рыскулова и джадидов без вариантов уступил место идее национально-государственного строительства.

В России было много других тюркоязычных народов, например, азербайджанцы (в империи их называли кавказскими татарами), а также башкиры, казахи, кыргызы. Даже гипотетическая возможность их объединения в некоем автономном образовании, тем более, во главе с самостоятельной Тюркской коммунистической партией и с собственными военными формированиями, не могла не вызывать серьезной озабоченности у представителей Москвы. Гораздо более выгодной выглядела идея строительства национальных республик, например, таких как Казахская или Башкирская. Они в любом случае были меньше, чем объединение всех тюрков или всех мусульман и ими легче было управлять из единого центра.

Собственно, в том, что отстаиваемая Рыскуловым идея потерпела поражение, не было ничего удивительного. Сама по себе концепция наднационального объединения по языковому принципу в 1920 году все-таки выглядела утопической. Бурные события революции 1917 года в России, а также падение монархий Габсбургов, Гогенцоллернов и Османов в 1918 году,2²Гибель империйПервая Мировая война привела к гибели сразу четырех империй. Помимо Романовых в лету канули и другие важные европейские династии. Габсбурги правили Австрией с 1342 года, с 1438 года почти непрерывно возглавляли Священную Римскую империю, а с 1806 года -- Австрийскую, затем Австро-Венгерскую. Гогенцоллерны с 1701 года владели короной Пруссии, а в 1871 году провозгласили Германскую империю. Династия Османов завоевала Константинополь в 1453 году и создала Османскую империю, которой правила до 1924 года. которое привело к появлению Турции и национальных государств в Европе, стали причиной подъема национальных движений. И этот подъем был связан именно с началом национально-государственного строительства, пусть даже, как это было в случае с автономиями башкир и казахов в 1920 году, оно носило весьма формальный характер.

13 июня 1920 года Владимир Ленин написал на полях проекта Туркестанской комиссии: "Поручить составить карту Туркестана (этнографическую и проч.) с подразделением на Узбекию, Киргизию и Туркмению. Детальнее выяснить условия слияния или разделения этих 3 частей".iЯкубовская С.И. Ликвидация фактического неравенства наций (на примере истории народов Средней Азии и Казахстана) // Исторические записки, № 48. М., 1954. 16 июля 1920 года Георгий Сафаров при подготовке бумаг к заседанию пленума ЦК РКП (б) о национальной политике в Туркестане предложил разделить его на национальные области с присоединением казахского населения к остальному Казахстану.

Здесь стоит отметить, что этот план Москвы автоматически ослаблял позиции казаха Рыскулова. В случае выделения из состава Туркестана казахских районов и присоединения их к Казахской республике, его влияние среди местной мусульманской элиты сразу должно было сократиться. Одно дело – казах Рыскулов во главе Туркестана, где есть две крупные области – Сыр-­Дарьинская и Семиреченская с их казахским большинством населения. И совсем другое – когда казах возглавляет, к примеру, новую республику с преимущественно узбекским населением и центром в Ташкенте.

Рыскулов все правильно понял относительно позиции Москвы и 18 июля 1920 года ушел с поста председателя ТуркЦИК. За ним также ушли его соратники из Мусбюро Коммунистической партии Туркестана. Кроме того, была заново сформирована Турккомиссия, в которую, в частности, вошел и Сафаров. Именно Сафаров, как помним, озвучил идею разделения Туркестана на национальные территории.

26 августа 1920 года Владимир Ленин и Михаил Калинин подписали декрет об образовании Казахской Автономной Социалистической Советской республики в составе РСФСР (тогда все еще именовавшейся Киргизкой). 4–12 октября 1920 года в Оренбурге в ходе работы Первого учредительного съезда Советов ее создание было официально оформлено. При этом Оренбург как раз и стал столицей новой автономной республики. Характерно, что решение об этом было принято в самый последний момент. Город только в сентябре 1920 года был включен в состав Казахской АССР.

Против Оренбурга в качестве столицы выступили некоторые представители казахской части Кирревкома, от их имени говорил Ахмет Байтурсынов. Присоединение к Казахской республике Оренбургской области означало существенное увеличение численности русского населения в ее составе. Естественно, что в этом случае заметно сокращались любые возможные перспективы повышения роли казахов в управлении республикой, и без того весьма незначительные в начале 1920-х. Характерно, что в 1920 году "в Оренбурге проживало 123 283 жителя, из которых русских было 79,54%, а горожане-казахи, столицей которых стал этот город, не выделены даже в отдельную строчку переписи и составляли среди «прочих» какую-то часть от 5,62%". Очевидно, что такой политик, как Байтурсынов, вполне отдавал себе отчет в происходящем.

Но для Москвы Оренбург уже в тот момент был очевидным тактическим решением для обеспечения лучшей управляемости новой республикой. Глава Кирревкома Пестковский был предельно откровенен: "Весь вопрос в том, не откуда, а как управлять Киргизией".iКосач Г. "Государственный город" и национальные автономии: Оренбург в первые советские годы. // Вестник Евразии, № 2 (17), 2002. С. 118. Выбор Оренбурга означал сохранение внешнего управления Казахской степью из имперского города. Как и в середине 18 века, Башкирия долго и весьма активно сопротивлялась российскому наступлению, но затем быстро перешла в статус внутренней территории. Так же случилось и в 1919-1920 годах, а Валиди вынужден был бежать в июне 1920 года в Баку, затем перебрался в Туркестан.

В отличие от внутренней Башкирии Казахская степь являлась чем-то вроде открытых ворот на Восток и на Юг, куда большевиков манил мираж мировой революции.
В связи с этим огромная Казахская степь требовала больших усилий со стороны Москвы.
В том числе поэтому в 1920 году было так важно включение Оренбурга в Казахскую автономию.

Центральному руководству в Москве в этот период нужны были надежные кадры для управления Казахской АССР. Оренбургские коммунисты для реализации этих целей Москвы подходили больше, чем присланные из центра политики вроде Станислава Пестковского.
К тому же Оренбург был самым крупным промышленным городом на окраине Казахской степи и здесь было довольно много рабочих. Все остальные города в степи в это время были все-таки больше продолжением местной сельскохозяйственной округи, что означало большее влияние крестьянских общин.

Кроме того, использование оренбургских коммунистов для управления КазАССР фактически предоставило Москве фору по времени для того, чтобы создать и подготовить новые кадры из местного казахского населения.

За годы Гражданской войны в России казахское политическое движение прошло путь от периода неудавшейся либерализации 1917 года через диктатуру крайне левых (большевиков), затем диктатуру крайне правых (адмирал Колчак) и снова к крайне левым. Хотя казахским политикам не удалось реализовать свои планы создания национально-территориальной автономии, тем не менее к 1920 году Казахская автономия все-таки появилась. Это стало реализацией идеологической концепции крайне левого политического движения России. То есть это не было собственным казахским проектом, казахи не играли в этом проекте самостоятельной роли. Но все же в результате появилась географически оформленная территория, которая получила название Казахская (Киргизкая) Автономная Советская Социалистическая республика.

Еще одним результатом Гражданской войны стало военное поражение и итоговый разгром двух общин русского населения – казаков и крестьян-переселенцев. Первые потерпели поражение в ожесточенной борьбе против вторых. Именно взаимная ожесточенность противостояния стала причиной не только поражения, но и тяжелых потерь казачьего и крестьянского населения.

По итогам Гражданской войны исторические казачьи войска (на территории и по соседству с Казахской степью их было пять – Астраханское, Оренбургское, Семиреченское, Сибирское и Уральское) прекратили свое существование. Казачье сословие, важная часть системы управления Российской империи на ее окраинах, потеряло свой прежний привилегированный статус.

Однако и крестьянские общины после своей победы над казаками практически сразу столкнулись с централизованным государством, во главе которого стояли левые радикалы
в лице коммунистов с их собственной политической и экономической программой.
Уже в феврале 1920 года организованная в Туркестане особая большевистская комиссия издала приказ, касавшийся ситуации в Семиречье: "Все колонисты, занявшие земли и здания киргизов, начиная с 1916 года – как по своей инициативе, так и по решению людей и органов, не имевших на это права, – должны были их оставить".iБутино М. Революция наоборот. Средняя Азия между падением царской империи и образованием СССР. М., 2007. С. 340. Это было очень серьезное решение. Потому что речь шла как минимум о 2,5 млн гектаров земли, которые перешли к крестьянам-поселенцам и казакам после подавления восстания 1916 года.

Однако большевики без смущения объявили крестьян-переселенцев, своих вчерашних союзников в борьбе с казаками, "шайкой" и "контреволюционным кулачеством". Они попытались перебросить части, сформированные из крестьян-переселенцев, в другие регионы. Дошло даже до предложения разоружить все красноармейские части, созданные из "местного колонизаторского кулачества".

В результате в Верном 12 июня 1920 года началось восстание. Хотя этот мятеж закончился уже через несколько дней, летом 1920 года на территориях крестьянских общин от Волги до Алтая все чаще вспыхивают восстания. В основном в них участвуют те, кто еще недавно воевал за красных во время Гражданской войны.

Среди основных причин восстаний можно выделить политику изъятия у крестьян продовольствия (продразверстка),1¹Военный коммунизмТак обобщенно называют политику большевиков в 1918-1921 гг. Она включала в себя национализацию всех отраслей хозяйства, государственную монополию на торговлю, принудительную трудовую повинность, продразверстку, то есть фактически насильственное изъятие продукции сельского хозяйства у крестьянства. Некоторые исследователи объясняют "военный коммунизм" сложностями эпохи Гражданской войны. Но есть немало указаний на то, что "военный коммунизм" был попыткой создания коммунистической экономики, как ее видели российские марксисты. с которой крестьяне восточных районов столкнулись только после прихода Советской власти. Но также значительную роль сыграли и приоритеты большевисткой национальной политики. Владимир Шулдяков писал, что в 1919 году "один из лидеров белоказаков Азиатской России И. Шендриков (из семиреченских казаков) предупреждал, что земельные противоречия между крестьянами и казаками, так выпукло проявившиеся в виде вооруженной борьбы и взаимных погромов (в годы Гражданской войны. – примеч. автора), потеряют остроту, как только те и другие ощутят над собой гнет системы военного коммунизма".iШулдяков В.А. Гибель Сибирского казачьего войска. 1920-1922. Кн.2. М., 2004. С. 139.

Большевики легко шли на тактические союзы. Достигнув своей цели, они без сожалений расправлялись со вчерашними союзниками в интересах приобретения новых. Впрочем, тех ждала со временем та же участь. Это Ленин и называл диалектикой. На конкретном этапе Советское государство, возвращая казахам захваченные после восстания 1916 года земли и создавая казахскую автономию, обеспечило реализацию интересов местного азиатского населения.

Это выглядело как поражение их прямых конкурентов и обретение вожделенной самостоятельности. Но для Советского государства азиатские общины были таким же препятствием в вопросах централизованного управления обществом, как и общины русского населения. Поэтому они были следующими в очереди на реализацию политики разрушения старого мира и строительства утопии, придуманной в Москве.

В процессе централизации власти Советское государство будет наносить удары по всем тем, кто претендует на излишнюю самостоятельность. Это имело отношение и к сельским общинам, крестьянским, казачьим, башкирским, казахским и любым другим, а также к либерально настроенным городским жителям.

В то же время тяжелое поражение, которое понесли сначала казаки от крестьян-переселенцев, а затем уже сами крестьяне от государства, возглавляемого партией большевиков, открыло для казахского общества некоторые возможности. Конечно, это было очень далеко от идеи создания собственной автономии по своим правилам, как это было определено на Втором Общеказахском съезде в декабре 1917 года. Тем не менее политика партии большевиков по национальному вопросу, без всякого сомнения, изменила статус казахского общества.

Казахи оказались в самом центре политической организации национально-государственного образования, которое носило их имя. Вместо прежнего состояния зависимого общества, находившегося под давлением государства и местных общин русского населения, оно неожиданно оказалось в относительно привилегированном положении, как государствообразующий народ. Понятно, что это имело весьма формальный характер.

Факт создания автономной республики делал традиционное казахское общество предметом пристального внимания советского централизованного государства. Руководство коммунистов в Москве собиралось заниматься социальной инженерией, грандиозным переустройством общества, исходя из собственного понимания модернизации. Понятно, что в этом контексте большевики и не думали оставлять традицию неизменной.

В частном случае с Казахской автономией речь шла о способах «модернизации» традиционного кочевого образа жизни. Поэтому, хотя в начале 1920-х годов казахское общество вроде бы вышло из революции и Гражданской войны в качестве главного бенефициара произошедших событий, ему предстояло пережить организованный государством процесс трансформации, который оказался тяжелым, жестоким и подчас бессмысленным.

В любом случае коммунисты не собирались оставлять все без изменений. Они были нацелены на прогресс в собственном понимании этого слова, а казахские кочевники, как и другие народы России, включая русских, должны были измениться. Речь шла о грандиозном эксперименте глобального масштаба, частью которого оказались и казахи.