Чингисхан. Портрет-репродукция времён династии Юань, 14 век / Wikimedia Commons
Чингисхан (ум. 1227) не был мастером слова. В историю он вошел совершенно по другой причине. А единственный афоризм, который ему приписывают, увы, не имеет к нему никакого отношения. Якобы Чингисхан сказал, что девушка с золотым блюдом на голове может пройти его империю от моря до моря, не опасаясь ни за блюдо, ни за невинность. Этот поэтический образ, вероятно, родился в популярной литературе много столетий спустя, хотя, по сути, довольно верно отражал идею вселенской империи, гарантирующей безопасность на всем протяжении своих границ. Так оно и было какое-то время в империи, построенной Чингисханом. Редакция Qalam собрала для вас несколько правил жизни Чингисхана, которые считаются подлинными.
Мыслимо ли оставить в живых тех людей, которые подняли руку на своего природного хана? И кому нужна дружба подобных людей?
С давнего времени татары были убийцами наших дедов и отцов.
В семь лет я совершил великое дело и во всех странах света утвердил единодержавие. Не оттого, что у меня есть какие-либо доблести, а оттого, что у гиньцев правление не постоянно, я получил от Неба помощь и достиг престола. На юге – Суны, на севере – Хой хэ, на востоке – Ся, на западе – варвары – все признали мою власть. Такого царства еще не было с давних времен наших.
Если из зависти зубастая змея клеветы будет возбуждать нас друг против друга, не будем верить клевете. Поверим лишь тогда, когда встретимся и объяснимся. Если будет возбуждать нас друг против друга клыкастая змея злобы, не будем злобиться, а поверим лишь тогда, когда друг с другом переговорим.
О люди, знайте, что вы совершили великие грехи и что великие среди вас совершили эти грехи. Если вы спросите меня, какие у меня есть доказательства для этих слов, я отвечу, что это потому, что я – наказание Божье. Если бы вы не совершали великих грехов, Бог не наслал бы на вас такого наказания, как я.
Если вельможи, богатыри и военачальники, находящиеся на службе у детей ханов, которые наследуют мне, не будут крепко соблюдать Ясу, то дело государства испытает потрясение и прервется. Опять будут охотно искать Чингисхана и не найдут.
Чингисхан и его армия вступают в крепость. Средневековая миниатюра / Alamy
Памятуя о дальней дороге, берегите у ратников коней их, пока они еще не изнурены. Берегите дорожные припасы, пока они еще не вышли. Поздно беречь коней, когда те пришли в негодность; поздно беречь припасы, когда они вышли. На пути у вас будет много зверя. Заглядывая подальше в будущее, не загоняйте служивых людей на звериных облавах. Пусть дичина идет лишь на прибавку и улучшение продовольствия людей. Не охотьтесь без меры и срока. Иначе, как для своевременных облав, не понуждайте ратных людей надевать коням подхвостные шлеи. Пусть себе ездят они, не взнуздывая коней. Ведь в противном случае как смогут у вас ратные люди скакать? Сделав потребные распоряжения, наказывайте нарушителей поркой. А нарушителей наших повелений, тех, кто известен нам, высылайте к нам, а неизвестных нам на месте же и подвергайте правежу. Наступайте так, будто бы нас разделяет только река. Но не мыслите инако и особо, будто бы вас отделяют горные хребты (будто бы вы "за горами, за долами"). Не мыслите один одно, другой – другое.
Искореняйте воровство, уничтожайте обман во всех пределах государства. Повинных смерти – предавайте смерти, повинных наказанию или штрафу – наказывайте.
Страшно и стыдно мне материнского гнева.
Монголы не должны давать своим ханам и благородным людям много возвеличивающих имен или титулов, как это делают другие нации, в особенности последователи ислама. И к имени того, кто сидит на троне царства, им следует добавить одно имя: хан или каан. И его братья, сестры и родственники должны называть его первым именем, данным при его рождении.
Существует равенство. Каждый человек работает столько же, сколько другой, нет различия. Никакого внимания не уделяется богатству или значимости.
Если бы вы пришли, подняв руку на своего собственного хана Тархутая Кирилтуха, то стали бы вы слугами, поднявшими руку на своего хана. И я велел бы отрубить головы вам и всему вашему роду. Вы не смогли лишить жизни вашего хана, и вы поступили правильно!
Когда подавляют врага, то не останавливаются ради добычи. Когда истребим (врагов), тогда и добыча будет наша.
Всякую лошадь, будучи в теле, бегущую хорошо, можно назвать хорошей, если она побежит так же, будучи в полтеле и тощей. Но нельзя назвать хорошей лошадь, которая бежит хорошо только в одном из этих трех состояний.
Хорошие мужья узнаются по хорошим женам. Если же жена будет дурна и бестолкова, без рассудка и порядка, будет от нее видна и дурность мужа.
Небо отвергло Китай за его чрезмерную гордость и роскошь. Я же, обитая в северных степях, не имею в себе распутных наклонностей; люблю простоту и чистоту нравов; отвергаю роскошь и следую умеренности; у меня одно платье, одна пища; я в тех же лохмотьяхи то же ем, что коровы и конские пастухи; я смотрю на народ, как на детей; забочусь о талантливых, как о братьях; мы в начинаниях согласны, взаимная любовь у нас издавна; в обучении туменов я впереди других; в ратных боях не думаю о заде.
Чингисхан. Эскиз театрального костюма / Alamy
Звание велико, обязанности важны, и я боюсь, что в правлении моем чего-нибудь недостает. При том строят судно и приготовляют весла, чтобы можно было переплыть через реки; подобно тому, приглашают мудрецов и избирают помощников для успокоения вселенной. Я со времени наследования престола усердно занимаюсь делами правления, но не видел еще достойных людей для занятия санов трех гуннов и девяти цинов.
ЧТО ПОЧИТАТЬ
1. Рашид ад-Дин. Сборник летописей. История монголов. Сочинение Рашид-Эддина. Ч. I–VI. СПб.: Тип. ИАН, 1858–1888.
2. Пустыня Тартари / Составление и подготовка издания А.И.Куркчи – М.: ДИ-ДИК, 1993. – С. 280–378. – (Свод Bibliotheca Gumilevica. Серия альманахов II. "Арабески истории". Вып. 2.)
3. Сокровенное сказание. Монгольская хроника 1240 г. под названием Mongrol-un Niruca tobciyan. Юань Чао Би Ши. Монгольский обыденный изборник. М–Л. 1941.
4. Tarikh-i Jahangushay (History of the World Conqueror) by 'Ala-ad-Din 'Ata-Malik Juvaini (ca. 1252–1260), trans. J.A. Boyle, Cambridge, 1958.