Альфонс-Мари-Адольф де Невиль. Вестник. 1880/Wikimedia Commons
В библейской «Книге судей» есть такой жесткий эпизод.
«…И перехватили Галаадитяне переправу чрез Иордан от Ефремлян, и когда кто из уцелевших Ефремлян говорил: "позвольте мне переправиться", то жители Галаадские говорили ему: не Ефремлянин ли ты? Он говорил: нет. Они говорили ему "скажи: шибболет", а он говорил: "сибболет", и не мог иначе выговорить. Тогда они, взяв его, закололи у переправы чрез Иордан. И пало в то время из Ефремлян сорок две тысячи…»
Видимо, эти самые ефремляне не умели произносить звук «ш», ибо его не было в их диалекте, и слово шибболет («водяной поток») было им неподвластно.
Слово «шибболет» стало означать маркер произношения, позволяющий определить выходца из иных социальных и национальных кругов, пусть даже этот выходец хорошо знает язык.
В дальнейшей истории такой метод вычисления лазутчиков, шпионов и просто людей другой национальности использовался многократно. В 1282 году сицилийцы, изгонявшие французов, перебили немало людей, которые не могли точно выговорить слово «ciciri» — «бобы». Датчане во время первой и второй мировых войн при поимке диверсантов использовали как шибболет выражение «rødgrød med fløde» — «красная каша со сливками». В царской России во время погромов от прохожих требовали произносить слова с «р», ведь идиш, первый язык российских евреев, предполагал грассацию — раскатывающееся «р», что русские воспринимали «картавостью». Правда, метод был, мягко говоря, ненадежный: кроме евреев в России тогда безнадежно картавили представители высшей части дворянского сословия, у которых первым языком в детской был французский, где тоже нет четкого «р».
Василий Верещагин. Допрос Дезертира. 1901/Wikimedia Commons
В воспоминаниях Бориса Стругацкого находим такое описание «А ну скажи: "На горе Арарат растет красный виноград!" — требовали у меня беспощадные личности, окружившие и стиснувшие меня. "А ну скажи: "Кукуруза!!!" — вопили они, нехорошо ухмыляясь, подталкивая друг друга локтями и аж подпрыгивая в ожидании развлечения… Я ничего не понимал. Было ясно, что тут какой-то подвох, но я не понимал, какой именно. Я просто не знал еще тогда, что ни один еврей не способен правильно произнести букву "р", он обязательно отвратительно скартавит и скажет "кукугуза". Я же воображал, помнится, что едва я, дурак, скажу "кукуруза", как мне тут же с торжеством завопят что-нибудь вроде: "А вот тебе в пузо!!!" — и радостно врежут в поддых. "А ну скажи!!! — наседали на меня. — Ага, боится!.. А ну говори!..". Я сказал им про Арарат. Наступила относительная тишина. На лицах истязателей моих явственно проступило недоумение. "А ну скажи кукуруза…". Я собрался с духом и сказал. "Кукугуза…" — неуверенно скартавил кто-то, но прозвучало это неубедительно: было уже ясно, что удовольствие я людям каким-то образом испортил».
Последние случаи массового использования шибболета были пару лет назад в Донецкой и Луганской областях — украинские патрули, отлавливающие предполагаемых русских диверсантов, требовали от подозреваемого сказать «паляниця» (каравай белого хлеба) — с этим привычным популярным словом легко справлялись и русскоязычные жители Украины, а вот москвичей, тувинцев или вологжан немедленно выдавал сильный акцент.
