ИСТОРИЯ СЕДЛА И СТРЕМЕНИ

Правда, тогда коней разводили еще только на мясо, а кобылиц держали ради молока, однако это были уже домашние животные, размножение которых контролировали люди. Где-то в 40 веке до н.э. лошадей одомашнили шумеры. Они их запрягали в свои боевые колесницы. Правда, эти колесницы вовсе не мчались в гуще сражающихся людей — в древности их использовали лишь для того, чтобы довезти до поля боя вождей и тяжеловооруженных воинов. Так что колесницы были похожи не на римскую квадригу, а на довольно неуклюжую телегу.

Любопытно, что сами по себе колесницы были придуманы еще раньше, только тягали их тогда не лошади, а кунгамы (это помесь домашнего осла и дикого кулана — послушное вознице, быстрое и выносливое животное). Проблема с ними была лишь в том, что кунгамы не могли иметь потомства, поэтому каждый раз приходилось ловить дикого кулана и случать его с домашней самкой осла. Решением задачи надежного «мотора» для колесниц и стало приручение диких лошадей, воспроизводство и разведение которых не создавало таких трудностей.

Одомашненные низкорослые лошади использовались на Ближнем Востоке между Месопотамией и Малой Азией где-то с 20 века до н.э. в качестве вьючных животных. Такой парнокопытный грузовой транспорт. А вот кто и где догадался использовать лошадок в качестве транспорта «легкового», то есть для перевозки благородных и не очень всадников, точно сказать затруднительно. Тем не менее насчет первенства в верховой езде есть по крайней мере две теории.

По одной из них, первыми приручили диких лошадей и первыми сели им на спину представители Ботайской культуры — так называют по месту археологических находок у казахского села Ботай народ, живший в тех местах за пять тысяч лет до н.э. В Междуречье осваивать науку управления запряженной в колесницу лошадью начали даже раньше, чем шумеры.

Правда, кони ботайцев не были родственниками современных верховых лошадей, а приходились предками одичавшей впоследствии лошади Пржевальского. Седел у этого народа не было, но уже было некое подобие уздечек.

Не очень понятно, куда подевалась Ботайская культура вместе со своими навыками верховой езды. То ли их кто-то завоевал и перебил, то ли они ассимилировались каким-то иным народом, но только в последующие эпохи среднего и позднего бронзового века никаких следов этого народа уже не обнаруживается. Нет и признаков использования верховых лошадей кем-то из живших позднее в этих местах людей. Вот только дикие теперь уже лошади Пржевальского остались в память о прошлом.

Вторая теория, которую подтверждают исследования археолога Фолькера Хейда из Хельсинкского университета в Финляндии, говорит о том, что первые наездники появились в четвертом тысячелетии до нашей эры и существенно западнее. Жившие в западноевразийских степях представители так называемой «ямной культуры» уже умели взнуздать коня. Надо сказать, что историки, увы, не знают самоназвания древних народов, которые не имели письменности. Именно по этой причине археологам приходится называть их или по месту первых находок, как ботайцев, или вот так по способу погребения умерших — «ямная культура». Надо полагать, оживи сейчас кто-то из тех древних людей, он бы сильно удивился, слушая о себе главу из учебника.

В любом случае эти кочевники одомашнивали и разводили лошадей, так что для перегона табунов им необходимо было научиться на лошадях ездить — как иначе догонять табун? Археологи изучили найденные в погребениях ямной культуры костные останки людей, живших в евразийской степи между 3021 и 2501 годами до нашей эры, и на 24 из найденных 217 скелетов нашли повреждения, которые могли образоваться в результате падения с лошади, удара копытом или лошадиного укуса.

Чтобы исключить возможные ошибки, были разработаны шесть наборов критериев, при совокупности которых можно было бы сравнительно достоверно утверждать, что этот человек при жизни был наездником. Кроме перечисленных повреждений, в этот список вошли также характерный износ костей и суставов, вызванный многократным ударным сдавливанием при тряской скачке, износ позвонков, следы на костях таза и бедренной кости в местах прикрепления характерно развитых у всадников мышц.

Как бы то ни было, кавалерия в более-менее современном понимании начала распространяться все же из Междуречья. Примерно три тысячи лет тому назад этот род войск появился в ассирийской армии. Неспроста в арабском языке конь называется «фарас», а конница и народ персов — «фарусийя». То есть персы дословно «народ всадников». Кстати, и кельтское/английское слово «хорсе», очевидно, оттуда же пошло. Парфянское царство (оно располагалось на территориях современных Ирана и Ирака) со столицей в древнем городе Ниса было родоначальником одной из специально выведенных пород боевых коней. Их так и называли — «нисейские лошади».

В найденном на глиняной табличке из руин архива в городе Хаттуса хеттском тексте «Киккули из страны Митанни» описывается цикл обучения боевых лошадей продолжительностью 214 дней. Эта клинопись была создана около 1300 года до н.э. И, разумеется, первой кавалерии нужна была более сложная утварь, чем пастухам или караванщикам: одной уздой в бою не обойдешься. Но изобретение этой упряжи задержалось так надолго, что кавалерия древнего мира замерла на положении вспомогательной группы войск, уступая в боевой значимости и пехоте, и лучникам, и боевым колесницам.

В Ассирии около 700 года до н.э. начали использовать плотные мягкие попоны-чепраки, которые защищали спину коня от натирания, а седока — от едкого лошадиного пота. Такие чепраки использовались в дальнейшем многими конницами мира — от гетайров Александра Македонского до римской кавалерии. Попона фиксировалась на лошади нагрудными и подхвостными ремнями.

А первые, пока еще примитивные седла придумали жившие на территории будущих Казахстана, России и Монголии всадники пазырыкской культуры. Знаменитая мумия «Алтайской принцессы» 5–3 веков до н.э. (она же «принцесса Укока» по названию плоскогорья, где было найдено захоронение) относится как раз к этому народу. При раскопках, кроме деревянной колоды с мумией женщины, в погребальной камере нашли шесть костяков коней под седлами и со сбруей — кони должны были сопровождать свою знатную хозяйку в загробном мире.

Кочевые сарматские племена использовали мягкие кожаные седла. А живший в степи к северу от Китая кочевой народ хунну не позднее конца 3 века до н.э. придумал жесткие деревянные седла. Седла на деревянном каркасе с высокими передними и задними выступами арочной формы — луками, надежно фиксирующими седока в бою,