ВСЁ, ЧТО НАДО ЗНАТЬ О ТАМПЛИЕРАХ

Несколько сотен тамплиеров были казнены, а в 1314 году великий магистрiТо есть глава ордена Жак де Моле и приор Нормандии Жофруа де Шарне были преданы смерти на костре в центре Парижа. По легенде, прикованный к столбу и уже объятый пламенем Жак де Моле проклял и короля, и папу. Папа Климент скончался через месяц после казни магистра, спустя семь месяцев умер Филипп Красивый, а затем в течение 14 лет ушли из жизни трое его бездетных сыновей. Пресеклась прямая ветвь династии Капетингов. Легендарное проклятие тамплиеров подарило французскому писателю Морису Дрюону блестящий заголовок для серии его исторических книг о закате Капетингов — «Проклятые короли».

В самом конце 1119 года в Иерусалиме восемь или девять французских рыцарей-крестоносцев во главе с благородным Гюго де Пэйном поклялись посвятить свою жизнь защите паломников, направлявшихся в Святую Землю. Дело происходило в самом начале эпохи Крестовых походов, когда европейцы завоевали полоску прибрежных земель на Ближнем Востоке. Паломники-христиане, прибывавшие сюда из Европы, жестоко страдали от постоянных нападений мусульман. Рыцари пользовались покровительством короля Иерусалимского Балдуина II (1118–1131), который выделил им помещение в одном из крыльев своего дворца, что располагался на месте храма Соломона.iпо сути, они получили мечеть Аль-Акса По этому храму рыцари и были прозваны храмовниками или тамплиерами,iот лат. templum — храм хотя сами себя чаще называли бедными рыцарями Христа.

По сей день в географии многих городов Западной Европы сохранились отсылки к храмовникам. В Берлине — это район Темпльхов, буквально «двор Храма», где располагался старый аэропорт. В Лондоне — Темпл. Но, наверное, самые знаменитые улица, площадь, станция метро и рынок находятся в Париже — все они носят имя Тампль. Когда-то здесь стоял замок тамплиеров, превращенный позднее в тюрьму. Во время Великой Французской революции в Тампле содержалась французская королевская семья, потомки Филиппа Красивого. Именно из Тампля Людовик XVI, а затем и его супруга Мария Антуанетта отправились на гильотину.iРечь о событиях Великой французской революции 1789 года, когда в стране была ликвидирована (временно) монархия, а вместе с ней были казнены король Людовик XVI (1774-1791) и его жена Мария Антуеннета (1774-1792). Так легенду о проклятии магистра ордена тамплиеров закономерно распространили уже на всю французскую монархию.

Образ тамплиера — сурового воина, одинокого в своем святом служении, сопричастного мистическому знанию и невинно пострадавшего, — и по сей день заставляет задаваться вопросом, что на самом деле погубило самый могущественный орден средневековой Европы? Преследователи тамплиеров обвиняли рыцарей в служении демонам. И первым из них был демон с головой козла.

Имя этого демона было названо в обвинительных материалах, предъявленных тамплиерам в Париже в 1307 году, — Бафомет. Под пытками братья признавали, что в ордене практиковались тайные обряды. В судебных бумагах было прописано, что тамплиеры плевали на святой крест, устраивали тайные сборища, где служили дьяволу или демону Бафомету. У них имелся его идол, которому братья якобы поклонялись во время своих богопротивных ритуалов. Благодаря изобретательности обвинителей Бафомет действительно стал известной фигурой — правда, спустя несколько столетий после гибели храмовников, в оккультных науках и эзотерике Нового времени. В 19 веке его антропоморфный образ снабдили головой козла, копытами и крыльями, наделили женскими и мужскими атрибутами — и он стал аллегорическим символом равновесия мужского и женского начал, а также мудрости.

Бедные братья Христа, скорее всего, не имели к демону никакого отношения. Некоторые историки даже придерживаются весьма правдоподобной версии, что само имя Бафомет было ошибочно переданным арабским «abufihamat» — «Отец Понимания» или «Отец Мудрости». То, что тамплиеры могли заимствовать арабские слова, неудивительно. Они долго жили на Востоке, бок о бок с мусульманами и научились относиться к ним весьма терпимо и уважительно. Обладая глубокой внутренней верой, они не видели смысла в бытовом или политическом унижении других религий. Известно, например, со слов Усамы Ибн Мункыза, арабского полководца, писателя и дипломата, что они были с ним столь близкими друзьями, что Усама мог, зайдя к рыцарям, совершить намаз.

Впрочем, дыма без огня не бывает. В самом деле, у историков нет никаких документов, подтверждающих использование тамплиерами идола или символических представлений о Бафомете, но у них нет и надежных свидетельств обратного. Существуют вообще странные вещи. Например, в 1214 году магистр тамплиеров Гильомом де Шартр приложил к французскому уставу ордена загадочную печать с изображением Абраксаса. Это очень древнее мистическое существо, изображения которого появились на амулетах еще в античности (2 в. н.э.) и распространялись благодаря гностическим сектам как талисманы и обереги. Абраксас обычно имел эклектичный вид: голова петуха, антропоморфное тело, змеевидные ноги и хвост. Он олицетворял Великого Архонта, правителя 365 сфер, и некое Высшее начало в гностических текстахiГностицизм — собрание учение о познании Бога. Гностические тексты были распространены среди ранних христиан в 1 веке н.э. — таких, как «Священная книга Великого Невидимого Духа» или греческие магические папирусы из Египта. Об Абраксасе можно написать отдельный трактат. Ограничимся тем, что скажем: его фигура была связана с магическими и теургическими практиками, унаследованными Средневековьем от древней мудрости прежде всего через ближневосточную традицию, в которой акцент делался на духовное познание божественного. Любопытно, что имя Абраксаса как раз не было упомянуто в обвинениях, предъявленных тамплиерам.

Надо понимать, что храмовники были духовным братством, зародившимся на Востоке. Наряду с другими монашескими орденами они обладали своими священными ритуалами и были искушены в мистике, но одновременно могли разбираться в восточной эзотерике, имели представления о суфизме и античной мудрости.

Всякий рыцарь, желавший вступить в орден, приносил три монашеских обета: безбрачия, нестяжательства и послушания. Он проходил особый обряд посвящения в воины-монахи, подробности которого нам неизвестны, и включался в жесткую иерархическую систему, где ему следовало во имя Господа исполнять свое служение, подчиняясь старшим братьям и Великому магистру, следовать суровому кодексу поведения. Мессы, особенные ритуалы, связанные с военным долгом, такие, например, как молитва и благословение перед битвой, были обычной практикой. Кроме того, орден тамплиеров требовал от своих членов принесения клятвы о сохранении тайны братства. Таинственность порождала вокруг храмовников несметное количество слухов.

Поговаривали, что во время обряда посвящения и других тайных ритуалов тамплиеры использовали найденный ими и хранившийся у них Святой Грааль — мистический сосуд, чашу, из которой пил за своим последним ужином на Тайной Вечере сам Иисус и куда Иосиф Аримофейскийi Иудейский старейшина, в гробнице которого был погребён Иисус Христос; упоминается всеми четырьмя евангелистами в повествовании о погребении Иисуса собрал его кровь, вытекавшую из ран в продолжении казни на кресте. Считалось, что Грааль очищает от всех грехов и дарует бессмертие. Святую чашу, согласно средневековым массовым представлениям, могли увидеть только чистые сердцем, открытые высшему знанию. Сегодня около десятка сосудов претендуют на то, чтобы считаться чашей тамплиеров и Граалем, но едва ли сколько-нибудь обоснованно.

Все перечисленные особенности ордена — каждый по отдельности — не представляли собой ничего из ряда вон выходящего для эпохи Средневековья. Однако в случае храмовников преданность монашеским обетам, соблюдение внутреннего сурового правила, открытость чужим знаниям и вовлеченность в военно-политические дела на Востоке слились, наконец, в массовом сознании в образ секретной организации, власть которой была результатом не подвижничества, ума и расторопного администрирования, но — вмешательства сверхъестественной силы. Святого Грааля… ну, или демона Бафомета.

Другой демон, который преследовал рыцарей, предстает в образе волчицы. Именно так Данте Алигьери, современник гибели тамплиеров, изобразил в своей «Божественной комедии» один из самых страшных для средневекового человека грехов — алчность.

В 1119 году Гюго де Пэйн и его товарищи по оружию не думали о могущественном тайном сообществе, они всего лишь хотели позаботиться о паломниках, которые ехали из Европы поклониться Гробу Господню в Иерусалиме, отвоеванном незадолго до этого крестоносцами у мусульман. Закрепившись в Сирии и Палестине, крестоносцы оказались на перекрестке торговых путей из Европы в Индию и Китай. Заботу о безопасности дорог и сделок взяли на себя тамплиеры.

Когда Балдуин II пожаловал бедным братьям помещение в своем дворце и земельные владения, дававшие средства к существованию, он радел не только о делах Божьих или паломниках. Он знал, что сможет использовать благочестивых воинов для того, чтобы наладить нормальную жизнь на покоренных землях. Храмовники не только охраняли паломников от воров и бандитов, но активно участвовали во всех военных кампаниях крестоносцев, строили крепости, вели мирные переговоры с недругами, нередко выполняли тайные поручения. Они быстро стали важной опорой христианской элиты на Ближнем Востоке.

Поначалу далеко не все одобряли саму идею духовного ордена воинов, видя в этом глубокое противоречие между двумя миссиями: сугубо религиозной, требовавшей чистоты и молитвы, и военной, вынуждавшей проливать кровь и отнимать жизнь. Со временем ситуация радикально поменялась. В 1127 году основатель ордена Гюго предпринял большую поездку по Европе и был хорошо принят. Многие знатные люди сделали значительные пожертвования в пользу рыцарей Храма. В 1128 г. прославленный проповедник Бернард Клервоский написал для рыцарей «правило» — устав ордена — и много поддерживал их, что защитило тамплиеров от нападок критиков и привело к массовому вступлению в орден новых братьев. Наконец, в 1139 году папа Иннокентий II пожаловал храмовникам буллуiБулла — указ папы римского с привилегиями: отныне они могли строить собственные молельни, не платить десятину и подчиняться напрямую только папе, минуя епископов. Судя по всему, папа не меньше Иерусалимского короля был заинтересован в своих людях на Ближнем Востоке. Известно, что тамплиеры участвовали в сборе церковных выплат в Святой земле, которые доставляли затем в Рим.

Именно сочетание великой идеи, воплощенной в христианской вере и крестоносном движении, с практической деятельностью и эксклюзивными привилегиями, помноженными на церковный статус организации, привело орден к могуществу и поистине сказочному богатству. Добавим к этому, что накопленные богатства прирастали еще и потому, что не делились между наследниками.

Действительно, любой воин, вступая в орден, давал обет нестяжательства, отказываясь от своего имущества, которое переходило ордену. Так что каждый в отдельности был бедным святым монахом-воином, но братство в целом обладало огромными активами в виде земельных владений, монастырей, крепостей и резиденций, располагавшихся на Ближнем Востоке и в Европе. Всякий, пожелавший стать под защиту ордена, мог передать ему свою собственность и рассчитывать на безбедную защищенную жизнь. Многие юноши из королевских семей, в том числе те, которые становились затем королями, проходили военную и духовную подготовку у тамплиеров. Так что гениальность финансовой модели, лежавшей в основе деятельности ордена, состояла в том, что и весьма скромные, и самые высшие в иерархии христианского общества персоны были заинтересованы в ордене, в том числе материально, и готовы были за его услуги хорошо платить. В то же время их имущество, прецепторииiОтдельные подразделения Ордена тамплиеров носят название прецепториев, хранилища и склады обладали такой же неприкосновенностью, как церкви. Ограбить храмовника означало совершить святотатство.

Благодаря этому тамплиерам удалось построить целую торгово-финансовую сеть в Европе и на Леванте, защищенную и оружием, и законом. Созданная усилиями многих поколений огромная структура ордена включала пять тысяч командорств с зависимыми монастырями и замками. Прецептории тамплиеров, представлявшие собой органы управления на местах, имели свои деловые конторы, жилища и церкви для братьев. Особым влиянием храмовники пользовались в Испании, Португалии, Франции и Англии.

Тамплиеров даже называют первыми банкирами Европы: ордену удалось решить важнейшую задачу: в отличие от всех остальных они были способны обеспечить безопасное передвижение денежных средств между агентами, находившимися за сотни лье друг от друга. Паломники, путешественники или торговцы могли положить деньги, имущество, ценные вещи у храмовников в Париже или на Кипре, а по приезде в Иерусалим или Лондон, предъявив документ в местном учреждении ордена, получить доступ к внесенным средствам.

Тамплиеры разработали свою особую систему бухгалтерского учета, вели подробные записи о страховых займах, долгах и условиях их выплат, что придало их финансовой деятельности высокую эффективность. Тамплиеры изобрели чеки, векселя и страхование. Если паломник умирал во время путешествия, его наследники могли получить деньги или оставленные им у храмовников ценные вещи в ближайшем прецептории. Однако подробности финансовой деятельности ордена были неизвестны современникам, а финансовые операции не были прозрачными. Со временем, по мере роста могущества ордена это привело ко множеству подозрений и даже обвинений в их адрес.

Кроме того, орден занимался кредитованием и снабжал деньгами практически все правящие дома Европы. Собственно, и французский король Филипп Красивый получил огромный заем у тамплиеров — как раз незадолго до того, как распорядился начать против них судебный процесс. Стоит ли говорить, что ему не пришлось возвращать эти деньги.

Так богатство, которого бедные братья Христа столь старательно бежали, послужило непреодолимым искушением для одних их врагов и наводящим ужас призраком — для других.

Впрочем, не только богатство тамплиеров кололо глаза и лишало сна Филиппа Красивого и папу Климента V, мечтавших получить активы вездесущего ордена. Третьим демоном, который незаметно, исподволь вел орден к гибели, была гордыня, воплощенная во властолюбии.

Конечно, если бы мы могли спросить обычного храмовника или даже Великого магистра ордена, стремится ли кто-то из них к могуществу, оба, без сомнения, посчитали бы сам этот вопрос абсурдным. Они приносили святые обеты и добровольно принимали на себя бремя смирения и послушания, соблюдая строжайшие правила и ограничения, подчиняя свою жизнь великой миссии. Девиз братьев звучал так: «Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу!».iлат. Non nobis, Domine, non nobis, sed nomini Тuo da gloriam!

Однако на деле орден обладал огромной мощью: во-первых, в его распоряжении всегда были первоклассные военные подразделения с большим боевым опытом; во-вторых, он управлял огромными денежными ресурсами; в-третьих, тамплиеры были сплоченным элитарным сообществом с колоссальным влиянием. Наконец, они претендовали на независимость. Светским властителям храмовники не подчинялись никогда, церковным местным властям — после буллы Иннокентия II — тоже перестали подчиняться. Единственный, кто мог им на что-то указать, был римский папа. Обладая строгой внутренней дисциплиной и иерархией, они как будто бы совершенно выпадали из обычного миропорядка. Зато к их мнению прислушивались монархи, у них воспитывались будущие короли, они участвовали в церковных соборах, ссужали деньги на королевские земельные приобретения, бракосочетания и т.д. Все это скорее пугало современников, рождало слухи и домыслы. Говорили, что храмовники умеют не только сражаться за Божье дело, но и плести интриги, подкупом и угрозами влиять на политику, что они вступают в сговор с мусульманами.

Набиравшие политическую силу светские правители Европы к началу 14 века были склонны проявлять беспокойство в отношении ордена, даже отчасти тяготиться его влиянием. Богатые, совершенно независимые, до зубов вооруженные тамплиеры вызывали у королей и тревогу, и ревность. В результате педантичный и жестокий Филипп Красивый, много сделавший для централизации Франции, стал искать повода расправиться со слишком независимыми и влиятельными рыцарями, что, кстати, могло сулить и немалые материальные выгоды.

Повод представился, когда вдруг объявился некий Эскиу де Флуаран из Безье, уголовник, который готов был дать любые показания против ордена, чтобы купить себе свободу. Поначалу он предложил якобы имеющуюся у него информацию о тайнах тамплиеров королю арагонскому Хайме II, но тот хотел ясных и надежных доказательств. Тогда Эскиу нашел благодарного заказчика в лице французского короля.

Четвертым демоном тамплиеров был демон Войны. Как бы это ни казалось странным, учитывая, что мы говорим о военно-духовном братстве, возникшем на волне крестоносного движения, именно война, вызвавшая орден к жизни, стала причиной его заката.

С появлением в середине 13 века Мамлюкского султанатаiCредневековое феодальное государство на Ближнем Востоке, просуществовавшее с 1250 по 1517 годы положение христиан на Ближнем Востоке сильно осложнилось. Тамплиеры были основной военной силойiНаравне с госпитальерами, еще одним духовно-рыцарским орденом, который появился во время первого Крестового похода. Другое название — иоанниты. Изначально задачей ордена была забота о паломниках в Святую Землю. , отстаивавшей установленный здесь европейцами порядок. К концу 13 столетия ресурсы тамплиеров были существенно подорваны. Остались позади бодрые времена триумфов христианского оружия на Востоке. Христиане теряли одну крепость за другой, сдавали город за городом, рушились королевства и княжества, уступая натиску египетских войск. В 1291 году тамплиеры после 44 дней осады и кровопролитных боев сдали Акру, потеряв три сотни убитыми. Они успели переправить на Кипр гражданское население города и казну, но людские потери были огромными.

За гибелью братьев темной тенью стояла гибель самой крестоносной миссии. Демон войны расправил свои крыла, заслоняя солнце священного подвига. Потеряв своего Великого магистра Гильома де Може в битве за Акру, тамплиеры перенесли резиденцию на Кипр. Созданная ими «финансовая империя» тоже теряла устойчивость, будучи лишенной базовой идеи ордена как связующего канала между Востоком и Западом. Это еще не было даже началом конца, но предвестником сложнейших перемен, к которым следовало готовиться, чего орден попросту не успел сделать.

Под началом Великих магистров находилось до 20 000 братьев, которые относились к одному из четырех разрядов — рыцари, капелланы, сержанты или оруженосцы, слуги и официалы. Рыцари, выходя на битву, надевали поверх доспехов гербовую котту, верхнюю рубаху с символическим знаком ордена. Котта рыцарей была белой с нашитым красным лапчатым крестом. Вооружены рыцари были мечом и щитом, могли использовать копье и палицу.

Во время сражения маршал поднимал знамя — знаменитый босеан тамплиеров, разделенный на белое и черное поле. Они символизировали непримиримость к врагам и доброту к друзьям. В 13 веке на белом поле мог изображаться и лапчатый крест. Во время боя храмовники кричали: «Босеан на помощь!».

Отправляясь в поход, тамплиеры спали в палатках, а вещи складывали в два мешка: один для одежды — две рубахи, две пары штанов, верхнее платье и плащ, другой для доспехов — кольчуга, кольчужные чулки и шлем. Самыми многочисленными в ордене были простые рыцари, сержанты и оруженосцы. Строгая дисциплина и жесткая иерархия были основой военного успеха тамплиеров.

Однако военная миссия ордена неуклонно клонилась к закату. Ни папе, ни европейским монархам больше не нужны были тысячи закаленных в боях и привыкших к орденской независимости мужчин. Из мощной защищающей и продвигающей вперед силы, храмовники грозили превратиться в опасного внутреннего игрока или даже оппонента с гигантскими человеческими, финансовыми и административными ресурсами.

Священная война, которую они вели на Востоке, была проиграна. Вплоть до конца Первой мировой войны в 1918 году Ближний Восток находился под властью ПолумесяцаiТо есть под властью Османской империи. Военная служба давно исподволь вытеснялась у тамплиеров финансовой деятельностью. Возможно, орден был способен перестроиться, найти себя в новой европейской реальности 14 столетия, но его время неумолимо заканчивалось.

Пятый демон тамплиеров перелетел на берега Сены с Мертвого моря, из библейского Содома, испепеленного Богом Ветхого завета за распутство. Следователи французского короля обвиняли братьев Христа и в гомосексуальных отношениях. На знаменитой двухсторонней печати тамплиеров с одной стороны был изображен купол Храма в Иерусалиме, с другой — два рыцаря верхом на одном коне. Скорее всего, этот образ двух боевых товарищей, тесно прижавшихся друг к другу в общем для них походе, символизировал братство. Но как на это посмотреть?!

В закрытом мире мужского монастыря иногда возникали гомосексуальные отношения, на что время от времени намекают средневековые источники. Правда, гораздо чаще монахов уличали во вполне традиционных отношениях с женщинами пониженной социальной ответственности. У историков нет никаких данных, чтобы утверждать, будто орден тамплиеров был привержен содомии, как на том настаивали их преследователи, хотя, надо полагать, такие отношения и случались время от времени, как и в других орденах, при дворе или среди обычных людей. Фетиш «традиционных ценностей» не первое столетие находится на службе тирании, а обвинения в аморальном поведении — одно из излюбленных орудий политической борьбы. Чтобы дискредитировать орден, прославленный в боях за Святую землю, нужно было лишить его высокого ореола чистоты и святости. Плотский «низ» справлялся с этой задачей по крайней мере не хуже Бафомета.

С момента объединения девяти рыцарей в священное братство, скрепленное боевым содружеством и благочестивыми целями, и до предсмертного крика последнего магистра в языках пламени прошло без малого два столетия. Время, как песок иудейской пустыни, утекало меж пальцев бедных братьев. За двести лет сменилось более 10 поколений рыцарей. Двадцать три великих магистра управляли орденом.

Много это или мало — 200 лет духовного, финансового и политического могущества в сердце тогдашней цивилизации Запада, по берегам Средиземного моря? Эти двести лет нам из нашего 21 века кажутся смутными и воспринимаются неким единым временным отрезком. Однако именно тогда радикально изменился жизненный уклад европейцев-христиан, и произошло это во многом благодаря крестоносцам и паломникам, возвращавшимся с Востока. Европейская элита научилась ценить тонкие шелковые ткани, серебряную и стеклянную посуду, изысканную кухню и специи. Для покупки предметов роскоши сеньоры заменяли натуральные подати на денежные, что способствовало развитию внутреннего рынка в Европе и привело к росту городов. В 14 веке на карте Европы среди больших городов были уже не только Константинополь и Кордова, но и Париж, Лондон, Венеция, Милан, Генуя, Брюгге и многие другие. Здесь стали появляться университеты, учреждения сословного представительства — будущие парламенты — и развитое делопроизводство, библиотеки, архивы. В этой новой Европе стремительно оформлялись новые представления о самих себе как обладателях национальной идентичности в противовес универсалистской христианской самости, плотью от плоти которой были храмовники. Эпоха транснациональных корпораций уходила в прошлое. Наступало время национальных государств и институтов.

После разгрома тамплиеров их имущество в основном досталось ордену госпитальеров. Во Франции, однако, госпитальерам пришлось выплатить огромные судебные издержки по процессу тамплиеров. Они даже жаловались, что стали после этого беднее, а не богаче. Не получил несметных богатств и Филипп Красивый: все владения ордена остались в руках церкви, а большая часть денежных средств была переправлена за пределы Французского королевства. Осуждение и гибель рыцарей темной тенью легли на Филиппа и посмертную память о нем.

Впрочем, пытки, казни и пожизненные заключения храмовников имели место преимущественно во Франции и вассально зависимых от нее землях. Несмотря на воззвания Филиппа Красивого, обратившегося ко всем монархам Европы с требованием уничтожить рыцарей-еретиков, короли не торопились присоединяться к этой акции. В землях Арагонской Короныiт.е. Испании тамплиеры были оправданы после судебного разбирательства и получили пристанище на Майорке, им выплачивались пожизненные пенсии, и последний из рыцарей-храмовников Бернажель де Коль скончался здесь в 1350 г. Земли и замки ордена отошли королевской казне и госпитальерам. Еще примечательней было решение португальского короля Диниша I, который попросту основал для бывших тамплиеров новый орден — орден Христа, утвержденный папой Иоанном XXII в 1318 г. Все капиталы храмовников остались в Португалии, будущий король Мануэл стал Великим магистром нового ордена. Рыцари владели мощной резиденцией в Томаре. В 15 в. португальские каравеллы отправлялись открывать новый мир именно под тамплиерскими лапчатыми крестами.

Так же мало был заинтересован в преследовании святых братьев король Англии Эдуард I, который вырос среди тамплиеров и был посвящен в рыцари в их храме в Лондоне. Это примечательное по своей архитектуре сооружение можно видеть и по сей день. Как и все храмы тамплиеров, Темпл имеет овальную форму, имитирующую Купол Храма Соломона в Иерусалиме. Инквизиторы долго не получали разрешения для прибытия на остров, а храмовники, в отличие от своих французских собратьев, были предупреждены об опасности, и многие из них успели бежать, в том числе в Шотландию. Именно оттуда, из Шотландии началось впоследствии движение, известное под именем масонства и генетически связанное с тамплиерами. Лучше всего в художественной манере эту связь между орденом и масонами описал Умберто Эко в своем знаменитом романе «Маятник Фуко».

Страшные казни и легендарное проклятие последнего магистра долго будоражили память, пока, наконец, история тамплиеров не вошла плотно в культурный код европейца. И поныне образ рыцаря, во имя Господа отринувшего все мирское и плотское, совершающего свой путь через пустыню искушений и греха и в то же время обладающего неиссякаемой силой тайного священного знания, хранится в европейской культурной памяти, проникает в современную литературу. Достаточно почитать «Кожу для барабана» Артуро Переса-Реверте и романы упомянутого Дэна Брауна, или посетить необычные овальные храмы тамплиеров в Лондоне и Томаре, или взять в руки колоду карт таро, чтобы почувствовать, что дело ордена живо до сих пор.