ЗЛОПАМЯТНЫЙ СЕКС

Женщина всегда будет рожать детей от своего первого полового партнера, даже если сексом она занимается с другим мужчиной, все ее потомство всегда будет нести в себе признаки того, кто лишил ее девственности... Не верите? А вот поклонники телегонии верят!

Первое описание телегонии. приписывают Аристотелю, об этом мы можем прочитать и в энциклопедии «Британика», и в «Википедии». Автор этой статьи честно перерыл почти всего Аристотеля, но ничего подобного у греческого мыслителя не нашел, возможно, плохо рыл. А возможно, именно про телегонию Аристотель не писал, хотя в его рассуждениях о зачатии и беременности иногда содержатся поистине потрясающие сведения.

И все-таки телегония как научная концепция возникла лишь в 19 веке, так что Аристотель за нее в любом случае не отвечает. Основателем ее можно считать Августа Вейсмана (1834-1914), одного из праотцов современной генетики, между прочим, который допустил, что наследственные признаки предыдущих партнеров самки могут передаваться и ее потомству от последующих самцов.

Как Вейсман это доказал? А никак. Он просто предположил. Потому что это предположение чудесно объясняло, почему у родителей иногда рождается потомство, вообще никак не похожее ни на маму, ни на папу, ни на кого из родственников. О спирали ДНК, о невероятном количестве генов и разнообразии их «специализаций», о безумной рулетке в момент образования половых клеток и зачатия тогда еще и речи не шло, а теория телегонии очень хорошо помогала заметать всякие неудобные моменты под плинтус. И вообще это так, мелкая гипотеза, несущественная деталь... Куда больше Вейсмана интересовала выдвинутая им (и, кстати, абсолютно верная) догадка о том, что приобретенные признаки не наследуются, вот тут он яростно боролся с Дарвином, который такое допускал. И больше всего Вейсман прославился своим опытом по отрезанию хвостов у мышей. Он разводил этих грызунов сотнями и из поколения в поколения купировал им хвосты, но породы короткохвостых мышей так и не вывелось.

А телегония — ну, так, баловство. Название Вейсман этому явлению придумал красивое, но в подробности особенно не вдавался.

То, что эта идея вызовет такой ажиотаж в обществе, он, видимо, не предполагал. А ажиотаж возник. Тысячи вдов, вышедших замуж по второму и третьему разу, а также их мужья кинулись инспектировать своих детей в поисках примет телегонии. Назидательные брошюры запестрели увещеваниями о девичьем целомудрии в свете последних научных открытий. Эмиль Золя публикует душераздирающее произведение «Мадлена Фера»: «Маленькая Люси была похожа на Жака. Гийом, даже имея дочь от Мадлены, не мог сотворить ее по своему образу и подобию. Оплодотворенное им лоно молодой женщины придало ребенку черты мужчины, отпечаток которого оно в себе носило. Отцовство как бы перескочило через мужа, чтобы вернуться к любовнику. Кровь Жака, безусловно, сыграла большую роль в оплодотворении Мадлены. Подлинным отцом был тот, кто сделал из девственницы женщину».

В телегонию поверили сразу и бесповоротно. Вот в родство человека с обезьяной — нет, а телегония оказалась одновременно и козырем для моральных консерваторов, и волнующим способом для хорошего общества: обсуждать совершенно непристойные вещи в светских гостиных. Это же наука! Которая наконец признала беспредельную важность девственности и целомудрия, равно как и нежелательность вторых браков, а это был давний и горячий спор среди христиан.

Между прочим, в мусульманском мире идея телегонии не очень прижилась, хотя бы потому, что категорически противоречила исламским догмам и шариатским законам о браке, разводах и отцовстве. В шариатском праве четко сказано, сколько времени вдова или разведенная должна выждать, чтобы убедиться в том, что не беременна от прошлого мужа, после чего вольна искать себе нового супруга, никаких «отпечатков в лоне» и прочей ерунды.

При этом единственным более или менее научным фактом существования телегонии был случай с кобылой лорда Мортона, описанный Чарльзом Дарвином и его французским коллегой Феликсом ле Дантеком.

Караковую кобылу лорда Мортона в 1820 году скрестили с кваггой — вымирающим видом степной зебры. Иногда такое скрещивание может привести к появлению потомства, и лорду Мортону повезло: родился полосатый жеребенок-гибрид, зеброид. Который, правда, в деле сохранения популяции квагг роли не сыграл, степные зебры в конце девятнадцатого века полностью вымерли. Но после этих опытов ту же кобылу скрестили с белым жеребцом, и у появившегося на свет жеребенка обнаружились пятна на ногах, слегка похожие на полоски квагги.

Современные генетики, услышав про кобылу Мортона, обычно, пожимая плечами, говорят: «Караковая кобыла с белым жеребцом? Ну, рецессивные аллели какие-то повылезали. Или атавизм какой выскочил. Бывает».

Потом опыт «кобылы Мортона» пытались повторять многократно. Тренировались с лошадьми, свиньями, собаками, голубями. Не столько с целью продвинуть науку, сколько из коммерческих соображений. Племенной бык или призовой жеребец стоил безумно дорого, спаривание с ним своей коровы или кобылы — всегда очень недешевое удовольствие, а как было бы прекрасно: отводишь один раз девственную кобылу к какому-нибудь несравненному Айзинглассу, победителю тройной короны, лучшему скаковому жеребцу всех времен и народов, а потом спариваешь ее с первым попавшимся мохоногим Тоби, и она тебе продолжает рожать жеребят айзинглассовских статей. Эксперимент не получился ни у кого и ни разу. Все самки исправно приносили на свет щенят, жеребят и голубят под стать актуальному папаше.

Сейчас, когда расшифрован геном человека, когда тесты ДНК не оставляют никаких сомнений в том, что телегония — абсолютный миф, поклонники не торопятся провожать его на свалку истории.

С экранов то и дело начинают звучать откровения о том, что от нас скрывают правду все — правительства, академии наук и злобные генетики. Любые открытия, могущие хоть как-то намекнуть на возможность телегонии, немедленно начинают звучать из каждого утюга.

Да, есть виды, самки которых умеют консервировать сперму самцов на годы. Многие насекомые так делают, муравьи например. Матка во время брачного вылета вступает в отношения со многими самцами и запасается их генетическим материалом на всю свою долгую жизнь. А у рыб вида церациевидных самец морского черта вообще присасывается к самке и атрофируется, превращаясь в простой нарост на ее теле, нарост, который включен в кровообращение самки, получает от нее питательные вещества, а взамен исправно поставляет ей половые клетки.

Вот в таком формате телегония в природе существует, но если любитель этой теории не готов становиться небольшой шишкой на хвосте своей супруги, то ему придется отказаться от телегонических радостей.

Особенной любовью телегония последнее время пользуется в России. Предпоследняя уполномоченная по правам ребенка в РФ попадья Анна Кузнецова даже получила прозвище Матушка-телегонушка после телеинтервью, в котором она сообщила следующее: «Основываясь на сравнительно новой науке телегонии, можно говорить о том, что клетки матки обладают информационно-волновой памятью. Поэтому эти клетки запоминают все, что в них произошло. Допустим, если у женщины было несколько партнеров, то велика вероятность рождения ослабленного ребенка из-за смешения информации. Особое влияние данный факт оказывает на нравственную основу будущего ребенка».

А певцом «информационно-волновой памяти» в РФ является Петр Гаряев, которого в официальных отчетах и академических статьях называют не иначе как «псевдоученый и шарлатан», его концепция «волнового генома» не является даже просто ошибочной или неверной — это изначально поток не имеющих отношения ни к науке, ни к здравому смыслу малосвязных утверждений.

Но защитникам телегонии, как это часто бывает с подобными мифами, вовсе не нужны ни доказательства, ни логика, ни эксперименты. Они не с биологами разговаривают, не с генетиками, а обращаются к самой доверчивой и необразованной аудитории, которая готова слушать сказки, потому что она любит сказки и понимает их (ведь они куда проще и занимательнее основ генетики из школьного учебника биологии).

Хотя, между прочим, если бы теория телегонии была верна, женщинам эволюционно невыгодно было быть целомудренными и моногамными. Наоборот, любой молодой девушке стоило бы приложить усилия к тому, чтобы привлечь хоть ненадолго внимание самого красивого, здорового, умного и сильного мужчины, чтобы потом всю жизнь рожать от него здоровых, умных и красивых детей, вне зависимости от качеств того, кто станет ее законным супругом. Так что почему любители патриархальных нравов так в эту телегонию вцепились — загадка.