Зеленый влюбленный пастух

Существует несколько версий происхождения европейского названия этой керамики. Самая популярная из них отсылает к герою пасторального романа «Астрея» французского писателя 17 века Оноре д'Юрфэ, пастуху СеладонуiСеладон Само слово одно время было нарицательным и обозначало томящегося, как и герой романа «Астрея», влюбленного, но в России в 18-19 вв. стало применяться по отношению к соблазнителям и развратникамСеладон был хорош собой, носил бледно-зеленый наряд и бесконечно, но эффектно изнывал от любви. По другой версии керамику так назвали в честь султана Саладина. Есть даже весьма сомнительная теория, что название взято из «Илиады» Гомера, где упоминается некая река Селадон. Как бы то ни было, но изумительно нежную, бледно-зеленоватых оттенков керамику из Кореи европейцы стали называть «селадоном». А гамму цветов этой керамики, оттенки, напоминающие о небе после дождя, в эпоху модерна стали называть «селадоновыми». В Китае же селадоновую керамику именуют «Цин Цы», дословно «нефритовый фарфор», в Корее — «чхонджа».

В Китае, первой родине селадоновой керамики, нефрит ценился дороже, чем золото и серебро. Этот минерал обладает сложной гаммой оттенков: от почти белого с тонким зеленовато-сливочным отливом до темного серо-зеленого и глубокого цвета морской волны. После полировки он приобретает лоснящуюся, «масляную» поверхность и едва заметно просвечивает. Считалось, что нефрит своими качествами олицетворяет все шесть добродетелей человека: милосердие, мудрость, умеренность, справедливость, чистоту и мужество. В Китае существует множество старинных пословиц, в которых человеческие качества связаны с нефритом, — например, одна из них гласит: «Неотполированный нефрит не сверкает», напоминая о важности воспитания и образования. Со времен неолита в Китае нефрит был священным камнем и использовался для изготовления культовых предметов. Нефрит также тесно связан и с эротическими образами, достаточно упомянуть, что эвфемизмы, обозначающие интимные органы, тут часто идут с прилагательным «нефритовый» — «нефритовый жезл», «нефритовая чаша» и т.д.

Нефрит был дорог, поэтому хотелось обладать предметами, напоминающими о нем хотя бы цветом и фактурой. Именно в попытках добиться нефритового цвета, блеска и полупрозрачной фактуры китайские мастера изобретали свои формулы селадоновой глазури. Точное время рождения селадона определить сложно, но китайские ученые связывают производство первых протоселадонов с эпохой Восточного Хань (25–220 гг. н. э) и с провинцией Чжэцзян. Мастерство китайских гончаров росло, технология развивалась, и в конце эпохи Тан (это 10 век нашей эры) появились настоящие селадоны Северного Китая — глянцевые изделия с имитацией натуральных узоров камня сложных зеленых оттенков.

Именно в это время на востоке начинает крепнуть и процветать государство Корё.iГосударство на Корейском полуострове (935-1392)Оно нуждалось в большом количестве керамических изделий для активно строившихся здесь буддийских храмов, и мастера из Корё отправляются учиться у китайских гончаров. Согласно свидетельствам историков, одновременно с этим и некоторые китайские мастера переселяются на Корейский полуостров, участвуя в создании уже сугубо корейской керамики. Изначально корейские гончары заимствовали технологии, но, экспериментируя с составами глазурей и орнаментом, они добились того, что их изделия стали сравнивать с работами их прославленных коллег из Северного Китая, причем в некоторых областях корейские керамисты опередили своих бывших учителей. Например, корейцы изобрели метод Сангам — своеобразную инкрустацию кусочками цветной глины. Широко использовали они и резьбу, штамповку и подглазурную роспись.

Выверенные формы сосудов, строгие цвета, элегантность композиции, изящная графика рельефа — все это вызывало восхищение даже у искушенных китайских ценителей. В 1123 г. китайский ученый Сюй Цзин посетил Корею и написал книгу «Иллюстрированный рассказ о посольстве в Корё в годы Сюаньхэ», в которой восхищается корейскими сосудами, сообщая, что они необычны, не уступают аналогичным китайским и даже их превосходят. Крайне редкое признание для средневекового китайского автора: его собратья традиционно рассматривали мир за пределами Китая как бледное и во всем ухудшенное отражение Поднебесной.

Пик расцвета гончарного мастерства Корё пришелся на период с середины 11 до конца 12 века, тогда были созданы самые совершенные изделия, украшавшие храмы и дворцы. В 12 веке был изобретен особый тип глазури «цвета зимородка»,iМелкая птица с опереньем одного из оттенков зеленогопокоривший ценителей прекрасного. Вот как описывал ее тот же Сюй Цзин: «Гончарные изделия голубовато-зеленого цвета, который жители Корё называют "цветом зимородка". Есть сосуды для вина в форме тыквы с маленькими крышками, в виде уток среди цветов лотоса. Делают также кубки и блюда, чаши и чайники, вазы для цветов и сосуды для горячей воды. Все они подражают формам керамики из Динчжоу, поэтому говорим о них кратко и не приводим рисунков. Сосуды же для вина показываем специально, ибо они отличаются. Курильница в виде льва тоже "цвета зимородка" — зверь свернулся наверху, поддерживаемый лотосом. Это самое выдающееся из всех их изделий». Сейчас «зимородковая керамика» — огромная редкость, эти произведения искусства считаются национальным сокровищем, но их авторы остались навсегда безымянными.

В 1231 году, с началом монгольского нашествия, знаменитое искусство селадона Корё начало переживать спад, от которого так окончательно и не оправилось. Когда отношения с монголами чуть улучшились, отрасль частично восстановилась, но тайна «цвета зимородка» была утеряна.

Позже появились еще два основных течения в корейской керамике — «пунчхон» и «пэкча», а также несколько других промыслов, которые были достаточно просты по дизайну и дешевы в производстве. Уступая древним образцам, они зато стали доступны более широкому кругу людей. Тут бы ремесло могло и возродиться с новой силой, но с конца 16 века началась череда японских вторжений в Корею. Японцы активно вывозили из Кореи ремесленников — ткачей, кузнецов, гончаров; вывозили мастеров целыми семьями и поселениями. Это привело к тому, что японская керамика приобрела целый ряд характерных корейских черт, но самому корейскому искусству пришлось сложно. Полного восстановления традиционных промыслов тут так и не произошло. А в период колонизации Кореи Японией, с 1910 по 1945 годы, из страны было вывезено и наследие древности. Старинный корейский фарфор и керамика стали пользоваться известностью в мире, и японцы активно скупали древние предметы искусства. Даже развился «погребальный промысел», ведь в старинных могилах хранилось немало керамики и фарфора, которые должны были служить ушедшему погребальными сосудами. Расхители захоронений пронизывали металлическими прутьями землю в местах древних кладбищ, чтобы определить пустоты для раскапывания. Такой варварский метод уничтожил немало прекрасных вещей, а то, что сохранилось, уходило из страны в коллекции японцев, американцев и европейцев.

Лишь в 50-е годы 20 века южнокорейские художники начали восстанавливать технологии производства традиционной керамики, и в первую очередь — селадона Корё. Конечно, современные научные и ресурсные возможности очень поспособствовали раскрытию многих древних секретов, но немало рецептов прошлого все еще находится в стадии восстановления. Тем не менее современный селадон Корё так же изыскан, сложен и интересен, как и классические образцы. И тоже дорог — цены на корейский селадон ручной работы очень высоки.

Производство современного селадона сосредоточено в нескольких деревнях, самое крупное расположено в деревне Ичхон неподалеку от Сеула, здесь находится около восьмидесяти мастерских. Каждые два года здесь проходит всекорейская ярмарка керамики, где можно купить работы гончаров, посмотреть на процесс создания посуды и других вещиц или даже самим покрутить гончарный круг.

Е.И. Гельман. «Очерки истории селадонов» // В сборнике «Генуэзская Газария и Золотая орда», 2019.

Карина Ким. «Поднебесный нефрит. Керамика королей», год издания не указан.

Андрей Ланьков. Загадка Северной Кореи. Курс для проекта Qalam.