ПОЧЕМУ ДЛЯ КАЗАХОВ ШЕЖИРЕ — ЭТО БОЛЬШЕ ЧЕМ ПРОСТО РОДОСЛОВНАЯ

Традиция шежире уходит корнями в глубокую древность. Она существовала задолго до прихода ислама и арабской письменности и веками оставалась частью казахской культуры. В своих исследованиях я изначально скептически относился к утверждению, что слово «шежире» имеет арабское происхождение. К примеру, академик Алкей Маргулан писал, что «шежире» происходит от арабского «шаджарат». Однако я склоняюсь к тому, что этот термин восходит к слову «сежі», характерному для тюрко-монгольских народов. У разных этносов оно встречается в разных вариациях: санжра, шажара, седжре.

Лингвист Абильбек Нурмагамбетов в своем этимологическом словаре указывает: «шежіре» связано с понятием «жады» — память. Сопоставление арабо-персидских, монгольских и древнетюркских словарей подтвердило эту версию. Показателен и пример из знаменитого труда Махмуда Кашгари «Диван лугат ат-турк». В предисловии к книге отмечается, что автор опирался на риуаят (предания, сказания) и «seji» (седжи — летопись). Следовательно, «сежі» — это исконно тюркское слово, которое в казахском языке имеет значение «жады», то есть память.

В советское время изучение шежире как научной темы оказалось под запретом. По словам историка Болата Комекова, тогда аспирантам не разрешали утверждать темы, связанные с родословными, и готовить специалистов в этой области — партийное руководство категорически не допускало этого. Даже тех исследователей, которых направляли в Татарстан или Башкортостан, быстро отзывали обратно, а их работы не получали поддержки.

Любопытно, что еще с 18 века Российская империя проявляла особый интерес к сбору казахских шежире и изучению родоплеменной структуры тюркских народов. Но цель при этом была отнюдь не в том, чтобы восстановить историческую память или зафиксировать прошлое народа. На деле это было частью колониальной политики: империя пыталась расшатать устои общества и ослабить его корни. Царская администрация активно разжигала внутренние распри в Казахской степи, всячески поощряла барымтуiзахват скота как способ мести за обиду или нанесенный ущерб и доводила межродовые противоречия до крайности. Так реализовывался принцип «разделяй и властвуй».

Династия Чингисхана сыграла значительную роль в формировании казахской родоплеменной организации. Один из главных исторических источников о великом правителе — «Сокровенное сказание монголов». В исследованиях Бориса Панкратова отмечается, что первая строка хроники начинается словами «Чингис-каган кузавуыр». Термин «кузавуыр» отсылает к истокам рода. Хроника показывает, что традиция родословных жила в степи еще до прихода ислама. Именно поэтому в казахской традиции потомков Чингисхана по шежире называют «төре». Само слово «төр» означает «почетное место» или «ие» означает «владелец», и в казахском представлении с древности считалось символом высшего статуса. Об этом же писал Шокан Уалиханов в своем труде «Казахская шежире»:

Он отмечал и понятие «аға баласы» — сыновья старшего брата. В средневековой летописи Рашид ад-Дина «Джами ат-тауарих» категория «аға» трактуется как важный социальный и политический термин, определяющий старшинство рода. Так, если речь идет об уйсунах, то именно Сары Уйсун считается древнейшей и старшей ветвью.

Казахи — единственный народ, у кого сохранился институт «төре» — власть потомков Чингисхана. У соседних тюркских народов — узбеков, кыргызов, башкир, ногайцев — этот институт уже исчез. У узбеков, например, сохранились лишь «қожалар» — представители духовной линии, восходящей к школе суфиев, последователей учения Ходжи Ахмеда Ясави или ордена Накшбандия.

Казахи же сумели удержать еще один уникальный институт – «жеті ата», правило семи поколений. Более того, запрет на браки между потомками до седьмого колена со временем превратился в важнейшую правовую норму. Именно поэтому можно утверждать: сохранив эти традиции, казахский народ является прямым наследником культурных и социально-политических институтов Улуса Джучи и Улуса Чагатая.

Знание родословной и умение досконально разбираться в системе шежире я бы не стал воспринимать как простое деление на роды. Для нас это всегда было важнее: мы должны ясно понимать, к какому роду или племени принадлежим. Эта традиция — своего рода «паспорт предков», драгоценное наследие. Поэтому правильнее говорить не о том, что каждый род резко отличался от другого, а о том, что все они стремились быть частью единого национального организма. В то же время у каждого рода были свои отличительные признаки — «ұран» (боевой клич) и «таңба» (родовой знак, символ). Они тесно переплетались с повседневным образом жизни кочевников и закрепляли память о принадлежности к большому сообществу.

Родовой знак изначально был неотъемлемым элементом скотоводческой культуры. Его ставили на лошадей, овцам делали надрез на ухе – иначе в бескрайней степи невозможно было бы различить многочисленные стада. На первый взгляд это можно назвать способом обозначить частную собственность, но по сути таңба была куда более значимой — она закрепляла родовую принадлежность.

Ұран имел военное значение. Когда враг нападал и звучал клич «аттан!», всадники вскакивали на коней. По боевому возгласу было ясно, кто и из какого рода сражается плечом к плечу. Боевой клич был не только сигналом к атаке, но и призывом к единству, к тому, чтобы всем вместе дать отпор врагу.

Разногласия были во все времена, но у казахов их никогда не решали сразу силой оружия. Для этого существовал особый институт биев и шешенов. На таких собраниях представители родов высказывали позицию своего племени, вступали в словесное состязание. Победу одерживал тот, кто умел мастерски вести спор и останавливал соперника весомым словом. Правда, не всегда удавалось достичь согласия. В таких случаях обострившийся конфликт могли урегулировать через брачный союз. Недаром в народе говорили: «су түбін – шым бітейді, дау түбін – қыз бітейді»i«дно колодца зарастает тиной, а конец ссоре кладет девушка». То есть, если спор невозможно было уладить иным путем, то обменивались невестами и становились родственниками. При этом сторона, взявшая невесту, считалась победившей, а отдавшая — проигравшей. Во все времена институт брака в степи был не только семейным делом, но и важным инструментом дипломатии.

Одним из самых драматичных конфликтов в истории стало противостояние между ханом Есимом и ханом Турсыном. В то время катаганы были крупным родовым объединением внутри казахов, во главе которого стоял Турсынхан. Однако он предал своего сородича Есима и в итоге поплатился за измену: Есим-хан казнил его, а сам род подвергся разгрому и распаду.

С тех пор в казахском обществе название «катаган» оказалось под негласным запретом. Часть рода переселилась в район современных Оша и Ташкента и вошла в состав шанышкылы, став одним из его подразделений.

Это фрагмент из беседы с историком Максатом Алпысбесом о казахской родоплеменной шежире. Полную версию интервью можно посмотреть на нашем YouTube-канале Qalam Tarih.