РОЖДЕНИЕ, БРАК И СМЕРТЬ

Этнографическая энциклопедия «Традиционная система этнографических категорий, понятий и названий у казахов»iҚазақтың этнографиялық категориялар, ұғымдар мен атауларының дәстүрлі жүйесі», Алматы: 2011 отмечает существование понятия «ақ өлім» — праведная, букв. «белая» смерть. Оно означает смерть по естественным причинам,i«өз ажалынан қайту» — умереть своей смертью от долгой болезни, смерть ради благого дела, а также, например, когда человек жертвует жизнью ради народа, то есть становится шахидом.iшейіт болу Умирающий прощается с близкими, завещает им завершить незавершенное им и умирает с достоинством. Такая праведная смерть противоположна «арам өлу» — нечистой смерти (от мусульманского «харам» — запретный для мусульманина). Это смерть во время воровства или другого преступления, смерть в одиночестве без произнесения символа веры шахады.iшаһада, тілін кәлимаға келтіру

Естественную смерть в преклонном возрасте также называют «ақ бұйрықты өлім».iбукв. «смерть по праведному велению свыше» Это смерть человека, который сполна и достойно прожил предначертанный ему Всевышним срок жизни, является хорошим примером для своих потомков и окружающих, который достиг своих целей.iарманы жоқ — не имеет несбывшихся мечтаний Он отходит в кругу близких, выпив из их рук прощальную чашу атаукере (пресловутый стакан воды), произнеся символ веры шахаду.

В случае такого достойного, благополучного, можно сказать, ухода из жизни старого человека и выставлялся белый траурный флаг. Такая смерть не воспринималась как серьезное горе. Смерть человека преклонных лет воспринималась как закономерная, а поминки — как праздник, той. Как мне поясняла в детстве моя бабушка, только во время таких поминок угощение включало сладости, с таких поминок брали домой сарқыт, чтобы причаститься к долголетию покойного, его полноценно прожитой, достойной жизни.

Нетрудно заметить, что понятие «ақ өлім» включает два варианта: естественную смерть в преклонном возрасте и смерть ради благого дела, жертвенную смерть. В прежние времена это чаще всего была смерть в бою, и можно предположить, что знаком такой смерти изначально был не белый, а красный воинский флаг — ала байрақ. Цвет здесь мог символизировать не возраст, а пролитую в бою кровь, обстоятельства смерти и даже принадлежность умершего к воинскому сословию. В 1860-х, когда И.Алтынсарин писал свой этнографический труд, древняя символика утратила свое значение. Казахи уже подзабыли, что для их предков самой желанной была смерть в бою на глазах у товарищей и сюзерена. Вот как пел ногайско-казахский воин и сказитель Доспамбет-жырау (15–16 вв.):

В поэзии жырау славная смерть в бою оценивается так же позитивно, как хорошее стойбище, доспехи, скакун, еда и жена-красавица.

В эпосе «Ер Таргын» прославленный батыр уехал из родных мест из-за ссоры и служил то крымскому хану, то другому сюзерену. Его войско — это не его сородичи. И когда он, во время рекогносцировки упал с дерева и, повредив позвоночник, оказался обездвиженным, войско бросает его в степи. Рядом остается лишь бежавшая с ним из отцовского дворца дочь крымского хана Акжунус. Она обращается к Таргыну, восхваляя его безграничный героизм, а потом наотмашь бьет его словами:

Эти хлесткие слова возлюбленной пробуждают в батыре чувство чести и гнев. Преодолевая боль и страх, он одним ударом ставит позвонок на место и садится в седло. Потому что для воина достойной является лишь смерть на поле боя, причем славная смерть — на глазах боевых товарищей.

Полуостров Мангыстау оставался фронтиром в те времена, когда остальные казахи уже жили более-менее мирно под властью Российской империи. Поэтому и традиционный воинский этос здесь сохранялся дольше. В 1855 году в местности Караған-Босаға состоялось сражение между адаями и хивинцами. Участвовавший в нем Қалнияз-жырау воспел его в эпосе «Балуанияз батыр». Сказание начинается с сообщения гонца о том, что туркменский отряд в 300 сабель под предводительством известного своей жестокостью Бөрі-Бақы вторгся в казахские земли. Навстречу им отправляются казахи под предводительством Балуанияза, но в спешке удалось собрать лишь 60 сарбазов.

Эпос изображает, как аламаны туркменского племени йомуд (казахское «жәуміт») захватывают пленных, как они скачут, торопясь уйти на свою территорию. Казахи догнали противника, стоят так близко, что им слышны крики казахских пленниц. Услышав их голоса, Балуанияз рыдает.iв казахском воинском этосе слезы не являются унижением для мужчины Он обращается к воинам, призывая атаковать туркмен, освободить пленных. Затем описывается сражение, Балуанияз вышибает копьем из седла Бөрі-Бақы, а его друг Турмамбет — второго главаря хивинцев. Туркмены бегут, бросая добычу — женщин, детей, лошадей. Финал эпоса воспевает победу, славит Балуанияза, его мужество, милосердие, учтивость, но... один из убегающих оборачивается и смертельно ранит батыра выстрелом из ружья.

Краевед Султан Кадыр в личной беседе рассказал сохранившиеся изустно подробности сражения, которые Калнияз-жырау не упоминал, настолько обычными они были для того времени. Например, Турмамбет-батыр после битвы подошел к умирающему другу со словами: «Жара байғазылы болсын, батыреке!». Байғазы — это символическая плата за погляд, подарок за новую вещь, который обычно дают детям. То есть Турмамбет шутливо желает другу получить побольше подарков от тех, кто видит его рану.

Через полвека после сражения состарившийся Турмамбет, оказавшись в тех местах, громко, на всю степь воззвал к другу: «О, Балуанияз, я помог твоим сарбазам достичь победы, а тебе — погибнуть с честью в бою. Почему же ты не заберешь меня к себе?! Время изменилось, нравы испортились, не хочу дольше жить, мучаясь от старческой немощи. Если ты действительно батыр, имеющий аруах,iдух сегодня же забери меня к себе! Позволь упокоиться рядом с тобой!». Перед рассветом душа Турмамбета покинул этот мир, а тело его было похоронено рядом с боевым товарищем в Караған-Босаға.

Какого цвета был траурный флаг Турмамбета? Наверное, белый. А какого цвета был траурный флаг Кабанбай-батыра, который был вынужден сесть в боевое седло в 78 лет? Этот его последний бой описан в нескольких эпических произведениях.i58-й том собрания фольклора «Бабалар сөзі» Прославленный батыр был уже при смерти от долгой болезни. Узнав об этом, юный кыргызский воин Садыр со своим отрядом тайно проник в казахскую степь и напал на аул прославленного батыра, чтобы успеть отомстить за своего отца. И тогда Кабанбай просит привести к нему своего прославленного боевого коня по кличке Қубас. Коню уже 38 лет, и он давно ушел на покой. Кабанбай совершает со своим боевым конем и своим оружием ритуал принесения взаимной клятвы серт. Это отголосок мифологического мышления, для которого не только конь обладает разумом, но и предметы являются одушевленными, имеют собственное сознание. Он просит своего коня и оружие достойно послужить ему в последний раз, обещая взамен победить врага. А собравшимся говорит, чтобы они подготовились к его похоронам. Он предсказывает, что после победы в поединке он умрет в седле по пути в аул.

Насколько исторически достоверен этот эпос, сказать сложно. Фольклористы и историки предполагают, что образ кыргызского батыра Садыра слился с образом другого воина, Карабека. К тому же существует несколько мест в разных регионах Казахстана и Синьцзян-Уйгурского автономного района (КНР), которые считаются могилой прославленного батыра, полководца и святого Кабанбая. Для нас здесь важна не историческая фактура, а представления казахов о смерти. Эти представления не были неизменными, они изменялись вместе с исторической ситуацией.

Коня покойного «тұл ат» после похорон (или, по другим сведениям, после семидневных поминок) отделяли от остальных лошадей, ему подстригали гриву и хвост и отпускали пастись. Эта процедура называлась «тұлдау». Было запрещено ездить на траурном коне, использовать его для хозяйственных целей. Во время кочевки коня седлали задом наперед (табуированное в обычной жизни действие), накрывали траурной попоной, закрепляли на седле одежду и головной убор, камчу, оружие и доспехи покойного. Вдова или дочь покойного в траурном одеянии ехала впереди кочевья с траурным знаменем и вела в поводу тұл ат. Обычай описывается в романе М.Ауэзова «Путь Абая»: юный Абай встречает траурное кочевье Божея — сородича и соперника отца. Вероятно, в более древние времена во время кочевья на «тұл ат» закрепляли куклу-тұл.

Коня приносили в жертву в последний день годовых поминок-ас, после скачки. У казахов до нашего времени сохранилось представлением о том, что преданный конь сам с нетерпением ждет годовых поминок хозяина, чтобы присоединиться к нему. У хана Абылая (18 век) был утраченный кюй «Сұлу торы» — «Красивый гнедой». Легенда кюя такова: сородич и соратник батыра Богенбая батыр Жантай был убит уже после победы над джунгарами в случайной стычке с ними. Когда Абылай и его батыры собрались на годовые поминки, гнедой скакун Жантая прискакал из степи и просунул голову в дверь юрты. «Ты скучаешь по своему хозяину, и я скучаю по нему», — сказал Абылай и сочинил кюй. Лучших походных и боевых коней батыров, которых воспевали наравне с героями, называли тұлпар; можно предположить, что этимологически это слово связано с понятием «тұл».

Мясом жертвенного коня угощали наиболее уважаемых людей и тех, кто участвовал в проведении поминок. Часть мяса могли отнести и оставить на могиле покойного. Таким образом, очевидна преемственность от наиболее древнего обычая захоронения коня (коней) в могиле с умершим — к средневековому обычаю растягивания шкуры коня на могиле — и к оставлению на могиле части мяса жертвенного коня для случайных прохожих. В этнографической энциклопедии описывается, что во время поминок хана Абулхаира вытащили воткнутое в изголовье копье и в образовавшееся отверстие опустили мясо. Таким образом, мясом жертвенного коня «кормили» покойного.

С другой стороны, существовало представление, что принесенный в жертву на годовых поминках конь покойного отправится вслед за хозяином, чтобы служить ему. В наше время, если даже нет возможности зарезать коня на похороны, на семи- и сорокадневные поминки, родственники стараются обязательно принести в жертву коня к годовым поминкам. То есть обряд и связанное с ним представление продолжают существовать.