Слово месяца: Дуров

Старая диссидентская присказка о стилистических расхождениях с советской властью, как оказалось, актуальна при любых режимах. Так, в задержании Павла Дурова в аэропорту Ле Бурже многих страшно покоробил в первую очередь стилистический разнобой. Как это понимать, что по отъявленному либертарианцу нанесла удар именно французская либерте, да еще в городе, который только что демонстрировал примеры самого рискованного свободомыслия на церемонии открытия спортивных игр? Теоретически говоря, Дуров и сам мог бы, в силу своих взглядов и будучи к тому же почетным гражданином Франции, спускаться в момент закрытия Олимпиады с небес в виде золотого Люцифера. Однако вместо ликующего голубого Диониса авантюрному миллиардеру явился весьма не комический жандарм из Сан-Тропе.

В 2012 году Павел Дуров запускал из окна своего петербургского офиса самолетики из пятитысячных купюр, провоцируя собравшихся внизу на малосимпатичные, но вполне понятные реакции. Его взятие под стражу произвело схожий эффект, только вместо денежной сутолоки мы наблюдаем давку идей и версий случившегося. Если в интервью Такеру Карлсону Дуров насмешливо демонстрировал два стула, намекая на вечную развилку судьбы, то теперь стулья, что называется, расползаются, как тараканы, и обвинений не сосчитать — в диапазоне от наркотрафика до незаконных транзакций. Случай Дурова — это настоящий конспирологический тотализатор и сад расходящихся тропок, на которых каждому мерещится свой неопровержимый след. След крипты — неподконтрольное развитие дуровского блокчейна TON, которому уже прочили статус будущей валюты БРИКС и который сильно напрягал соответствующие органы в США. След Трампа и, шире, правого лагеря в Америке, который активно присутствует на дуровской площадке. След Кремля. Cлед СВО, где Telegram — первейшее средство связи. След Баку (откуда Дуров прибыл в Париж) — поскольку президента Алиева обвиняли в спонсировании сепаратистов Новой Каледонии, ну а связи Франции с Арменией очевидны. След Газы — опять-таки в виде пропалестинских телеграм-каналов. След Макрона, который якобы, обидевшись на нежелание сотрудничать, заманил Дурова в страну, где на того уже был выписан ордер. След криптокоуча Юли. Наконец, след самого Дурова, который, по некоторым версиям, приехал сдаваться, предпочтя европейское правосудие американскому и российскому, а заодно и усилить рост своего изобретения в Европе. Иные даже сравнивали его злополучный рейс в Париж с полетом рейсхминистра Рудольфа Гесса, который в 1941 году полетел договариваться с британскими властями, но договорился совершенно об обратном.

О Дурове слишком много сказано, а уж стилистических разногласий с ним самим сыщется предостаточно. Но пока человек если и не прямо находится в тюрьме, но так или иначе пребывает в заложниках, обсуждать его причуды и проколы представляется занятием неблагородным (хотя сам он в свое время не чурался пренебрежительно высказываться о сидельцах). Поэтому в ожидании дальнейших судебных решений позволим себе единственную аналогию.

Либертарианский девиз «Атлант расправил плечи» был понят Дуровым, можно сказать, буквально. Он самым впечатляющим образом выстроил собственное тело на радость обитателям Инстаграма. И, по сути, его глобальная активность — это тоже своего рода политический биохакинг. Создание неподконтрольной информационной сети в современном мире — это такая же попытка обойти принципы мироустройства, как и стремление замедлить процесс старения, отказаться от внешних вредных воздействий и субстанций. Собственно, и обвиняют его не в том, что он сделал, а в том, что отказался делать. В мире, где само словосочетание «свобода слова» давно превратилось в оксюморон (теперь — либо свобода, либо слово), такое работает до известного предела. А вот лозунг «свободу Дурову», будем надеяться, еще имеет некоторый смысл и вес.

Что же до коварных французов, то о печальной судьбе неких трансграничных телеграмм еще в конце семидесятых все напророчил Серж Генсбур: