ПРЕСЛЕДОВАНИЯ ЕВРЕЕВ И МУСУЛЬМАН НА ЗАПАДЕ

И сегодня, когда мы реагируем на строгие костюмы государственных деятелей или цветные волосы панков, мы на самом деле являемся участниками старинной социальной игры с визуализацией общественного статуса и принадлежности к группе. С самого начала появления человеческого коллектива внешний образ выступал важным элементом в сложной системе опознавательных ориентиров. Татуировки, кольца на шее, знаки на рыцарских плащах, ливреях лакеев и армейские нашивки – это самый краткий перечень примеров, хорошо всем знакомых. При помощи особой одежды или аксессуаров, или причесок, или головных уборов наши предки приспособились быстро передавать огромное количество социально значимой информации. Согласитесь, всегда полезно как можно скорее понять, что перед вами не просто обычная девчонка, а дочь местного вождя, не жалкий нищий, а последователь могущественного духовного братства и т.д.

Впрочем, язык одежды – это тема для отдельного разговора. Здесь же следует заметить, что иногда что-то происходит внутри общества и с его системами внутренних ориентиров, и одежда приобретает дополнительную функцию. Помимо того, что она оберегает тело от холода, ветра или палящих лучей солнца, помогает человеку встроиться в отношения с себе подобными, она вдруг начинает при помощи маркеров подчеркнуто выделять с целью сегрегации.

Особую разновидность сегрегации в истории человечества составляет сегрегация по конфессиональной принадлежности. В этом случае речь идет о стремлении религиозного большинства или политически сильной части общества отделить от себя религиозное меньшинство.

Притом меньшинством не обязательно называют тех, кто составляет группу с меньшим количеством человек, а тех, кто обладает меньшими правами, более низким статусом, меньшей политической защищенностью.

Одним из первых примеров использования одежды ради отделения правоверного населения от иноверцев были установления халифа Омара II середины 9 в., в которых зороастрийцам, иудеям и христианам предписывалось соблюдать целый ряд правил. Следует уточнить, что в мусульманской социальной доктрине зороастрийцы, иудеи и христиане с самого рождения ислама обладали особым статусом: их называли «людьми Писания», отличая тем самым от многобожников. Некоторые из общепризнанных хадисов содержали рассказы о том, как посланник Мухаммад брал под свое покровительство их общины.

В созданном в 8 веке мусульманами Арабском халифате проживало много и иудеев, и христиан, и зороастрийцев, общины которых обладали автономией и исчислялись сотнями тысяч человек.

В одном только Багдаде в 9–10 вв. проживало около 15 тысяч покровительствуемых, а столица была не самым населенным ими городом. В халифате были города, где христиане или иудеи были большинством. Даже были два города, которые назывались Йахудийа, то есть «город иудеев».

Тем не менее еще халиф Харун ар-Рашид (786–809) высказал идею о том, чтобы наглядно отделить мусульман от немусульман. По его мнению, покровительствуемые собратья должны были подпоясываться веревками, покрывать голову стегаными шапками и даже туфли носить каким-то особым образом, что уж говорить о сбруе: вместо кисточек на седельной луке следовало использовать деревянные шишечки. Очевидно, что в этих предписаниях присутствует стремление, если не унизить иноверцев, то как минимум возвысить правоверных. Особенно это заметно в предписании, касавшемся женщин: они должны были ездить не на конских, а на ослиных седлах.

Идеи халифа Харун ар-Рашида не нашли отклика среди его подданных – и нет никаких оснований полагать, что кто-то им следовал, а историки знают о них исключительно благодаря средневековым историческим сочинениям. Следующим халифом, который обратился к этому вопросу и потрудился письменно зафиксировать свои распоряжения, был упомянутый нами Омар II. С него-то просвещенное человечество и ведет отсчет дискриминационных законов по религиозному признаку.

Среди правил, назначенных халифом Омаром, указывалось, что иноверцам следует носить такую одежду, которая отличалась бы от одежды правоверных. Бытует даже мнение, что халиф приказал нашивать на одежду отличительный знак разного цвета для представителей разных конфессий – зороастрийцев, иудеев и христиан. Впрочем, это правило или в действительности не существовало, или настолько скверно исполнялось, что свидетельств ни о нем самом, ни о случаях его претворения в жизнь до нас не дошло.

В 8 в. в моде среди мужчин халифата были высокие остроконечные шапки (калансува), иноверцам следовало, если они носили их, нашивать на них по две пуговицы иного цвета, нежели нашивали мусульмане. Постепенно такие шапки вышли из употребления, но иудеям и христианам предлагалось продолжать носить их в качестве особого отличительного знака их конфессии. Согласно установлениям Омара, иноверцам предписывалось ношение плащей медового цвета, а их рабы должны были носить на спине и груди хотя бы лоскут такого цвета и повязываться широким, а не узким, поясом.

Из поэтических произведений и сатирических зарисовок 9 в. нам известно, что часто зиммии выглядели по-особому не потому, что они следовали утвержденным халифом правилам, а в силу локальных обычаев, которые нигде не записывались и рождались из самой жизни. Так, один арабский писатель 9 века описал такой, вероятно, вавилонский обычай:

Последняя деталь была вызвана к жизни обычаем вешать на шею печать, свидетельствующую об уплате подушной подати. Собственно, дискриминационным смыслом изначально такая печать не обладала, но могла его приобрести, например, при социальной напряженности в городе между общинами.

Вообще, установления халифа Омара были столь же мало успешны, что и идеи халифа Харуна ар-Рашида: иноверцы игнорировали, общество проявляло равнодушие, а власти в конце столетия вновь их повторили, внося разные новые детали. В следующий раз об отличительных особенностях во внешнем виде зиммиев в землях ислама вспомнили только в 9 в.

На так называемый Пакт Омара ссылались впоследствии все мусульманские юристы, касавшиеся вопроса о внешнем виде зиммиев. Однако надо сказать, что в исламских землях нормы такого рода соблюдались крайне неаккуратно, пропадали из практики на столетия, а потом неожиданно оживали по прихоти правителя, чтобы с его уходом или даже просто переменой настроения опять кануть в небытие. Можно, например, вспомнить, как в конце 12 века правитель Альмохадов Абу Юсуф приказал иудеям Магриба носить темно-синие одежды с длинными рукавами и седельные шапки. При его преемнике правило было упрощено до желтого цвета одежды и тюрбанов. В 14 в. иудеям Магриба предписывалось носить черные тюрбаны или шапки с лоскутом красной ткани и сандалии из тростника.

Османские султаны тоже временами вспоминали о внешнем виде своих подданных иноверцев, которых, кстати, всячески привечали, поощряя иммиграцию. В 1580 году Мурад III запретил зиммиям носить тюрбаны, потребовав, чтобы они носили черную обувь и красные в случаях иудеев и черные в случае христиан шляпы. В 1730 г. Махмуд I, заметив, что некоторые правоверные ходят в таких же шапках, что и иудеи, приказал повесить преступников. В 1758 году он прогуливался инкогнито по Стамбулу и приказал обезглавить еврея и армянина, одетых в запрещенную одежду. Последний указ, изданный в Османской империи об особой одежде зиммиев, был обнародован в 1837 году Махмудом II. В то же время все эти постановления не применялись в тех османских провинциях, где христиане составляли большинство: например, в Греции, Анатолии и на Балканах.

Западноевропейская цивилизация оказалась гораздо более изобретательной в разработке отличительных знаков для иноверцев и последовательной в их применении. Скорее всего, этот факт объясняется тем, что в Западной Европе иудеев и мусульман исторически было гораздо меньше, их общины заметнее выделялись на фоне христианского большинства. Исключение, пожалуй, составляли только королевства Пиренейского полуострова, который долгое время находился под властью мусульман.

Итак, впервые идея о сегрегации иудеев и христиан при помощи их внешнего вида, как мы рассказывали в предыдущей лекции этого курса, была высказана и зафиксирована письменно на Четвертом Латеранском Соборе 1215 г. Использованная тогда формулировка была весьма говорящей: в постановлении указывалось:

Из этого следует, что ни Папа Римский, ни епископы с кардиналами не желали унизить иноверцев, сделать их «мечеными», социально неполноценными. Текст постановления сообщает нам о совершенно другой их цели: они стремились оградить единоверцев, свою паству, от сексуальных контактов с иудеями и мусульманами. Именно физическая, плотская, близость рассматривалась ими как реальная опасность.

В многочисленных папских постановлениях и епископских письмах на протяжении 13–14 вв. проводилась одна и та же мысль: чиновникам необходимо следить за тем, чтобы мусульмане и иудеи одевались иначе, чем христиане, и носили другие прически – именно для того, чтобы не произошло пагубного смешения с проститутками из христианок.

В 13 в. подобного рода нормы стали проникать и в городское право. Например, законы испанского города Тортоса предписывали сарацинамiТо есть мусульманам носить остриженные кругом волосы и длинную бороду, а в качестве одежды предметы традиционного восточного костюма.iНапример, альхубу и альмшейю

Впрочем правила постоянно менялись, и мы не сможем найти устойчивой нормы в отношении внешнего вида иноверцев не только для всей христианской Европы, но и даже, к примеру, для отдельно взятой Каталонии. Так, от испанских сарацин требовалось то коротко стричься, то «под горшок», то, наоборот, носить длинные волосы, то отращивать пейсы, то бриться, то отпускать бороды. Бороды и пейсы предписывались периодически и иудеям.

В ответ на попытки властей определять внешний вид иноверцев, наказывая нарушителей штрафами или побиванием плетьми, мусульманские и иудейские общины писали петиции с требованием отменить новые нормы. В своих прошениях они угрожали покинуть королевство и приводили только один довод: они не считали оправданным обязательное ношение бороды, или определенной стрижки, или особой одежды просто потому, что это «не было в их обычае» и они «никогда так не делали». К тому же такие нововведения шли в разрез с привилегиями, которые общины иноверцев уже получили от королей и которые гарантировали им свободу вероисповедания, отправления культа и автономию в управлении. Нередко и владетельные сеньоры христиане обращались с подобными же просьбами, защищая своих вассалов мусульман. Чиновники на местах не торопились следить за соблюдением новых ограничений.

Из всего этого складывалась достаточно противоречивая картина социальной жизни, основным рисунком которой до конца Средневековья все же оставалась религиозная терпимость. Короли легко отменяли введенные до того распоряжения. Так, в 1387 г. арагонский монарх Жоан I направил письмо епископу Уэски, который требовал от чиновников соблюдения норм, касавшихся причесок иноверцев. В государевом письме подчеркивалось, что королю известно: «сарацины никогда не стриглись и не стригутся таким образом». Это значило, что король прибегал к той же аргументации, что и его мусульманские подданные, и ссылался на мусульманскую, а не христианскую, традицию.

Мусульмане и иудеи, жившие на землях христиан в Европе, скорее всего, могли носить платье разного типа: собственно, жалобы епископов лишний раз подчеркивают этот факт. В то же время испанские сарацины, например, имели в своих сундуках одежду мусульманского типа. У мусульманок были еще и покрывала. Историкам хорошо известно об этом благодаря длинным красочным спискам имущества, которые составлялись чиновниками в том случае, если кто-то из мусульман выезжал за пределы королевства и платил пошлину в соответствии с предметами, вывозившимися за границу.

В других европейских землях, по понятным причинам, антимусульманского законодательства не было,iПоскольку за пределами Пиренейского полуострова мусульман в Европе практически не было. а вот сегрегационные нормы, касавшиеся внешнего вида иудеев, конечно, существовали.

В германских владениях Священной Римской ИмперииiГосударство на территории Европы, которое существовало в 10-19 вв. В разное время состояло из частей современных Германии, Швейцарии, Италии, стран Восточной Европы, Франции. иудеи должны были носить высокую остроконечную шапку, которую в некоторых случаях они надевали и раньше, руководствуясь собственными пристрастиями и модой. В 1434 г. появилось предписание женщинам иудейкам Аугсбурга носить желтые остроконечные головные уборы, а иудеям – желтые метки, веком позже эти нормы были распространены в Германии и Австрии, а в Праге иудеям следовало надевать поверх одежды желтые воротники.

В итальянских землях предписание иудеям отпускать бороды было связано с императором Фридрихом II Гогенштауфеном(1220-1250). Римский Папа Александр IV в середине 13 в. велел в своих владениях не только иудеям мужчинам носить желтый круг из ткани величиной с ладонь, но и женщинам иудейкам прикреплять к своему головному покрывалу две голубые ленты. Спустя столетие, в городских законах Рима появилось предписание всем иудеям, кроме врачей, носить особую красную шапку, а женщинам иудейкам – красный передник. Особые чиновники должны были следить за выполнением этой нормы. В 16 в. в Риме и в папских владениях в южной Франции иудеи, как мужчины, так и женщины, были обязаны носить шапки или головные уборы желтого цвета, а в землях Венецианской Республики – красного цвета.

А вот в большей части Польши никакой отличительной одежды или головных уборов для иноверцев введено не было. В Венгерском королевстве и на Пиренейском полуострове папские распоряжения об особых шапках, или специальной одежде, или стрижках для иноверцев монархами не поддерживались вовсе или вводились формально и затем отменялись. Венгерский король Андраш II (1205–1235) даже был дважды отлучен Папой от церкви за отказ вводить в своем королевстве подобные законы.

Обращает на себя внимание и тот факт, что наибольшее внимание к вопросу внешнего вида и усердие в надзоре за соблюдением правил в европейской истории пришлось на раннее Новое время – конец 15–16 вв. Уже в конце 16 в. в тех общинах, которые возникали на той или иной территории впервые, в Европе или в Америке, иудеи не должны были носить никаких особых одежд, головных уборов или причесок. Так же, как и в случае с отличительным знаком, особые шапки, ленты или другие специфические детали костюма постепенно ушли из обихода в 17–18 вв., как правило, без формальной отмены. Бывали, впрочем, и исключения. Так, отличительные знаки и одежда специально были отменены в некоторых землях Германии, в Вене и в Венеции. В 1781 г. император Иосиф II отменил ношение иудеями отличительного знака на всех территориях австрийской короны. Вероятно, дольше всего подобного рода установления просуществовали в папских землях, что неудивительно, и были упразднены здесь только после Великой Французской Революции.

Сами иудеи иногда продолжали придерживаться старого правила: венецианские раввины и старики носили красные шапки, а иудеи французского юга перестали надевать желтые шапки только после того, как это было официально запрещено.

Изобразительное искусство также много может рассказать о внешнем виде иноверцев. В книжной миниатюре, церковной живописи часто возникала потребность изобразить иудея или мусульманина – участника библейской истории, агиографического или летописного сюжета и т.п.

Сам жанр требовал, чтобы зритель безошибочно и сразу «узнал» в образе иудея или мусульманина. Для этого в изобразительной традиции западноевропейского Средневековья иноверцы наделялись особыми атрибутами, которые имели характер общепринятого символа. Это означает, что, с одной стороны, таким символом не могло стать то, чего христиане никогда не видели, но, с другой стороны, возникшие однажды символы обладали устойчивостью, не были подвержены изменчивой моде и далеко не всегда отражали житейскую реальность.

Чаще всего атрибутами иноверцев становились бороды и головные уборы в виде высоких остроконечных или прямоугольных шапок у иудеев и в форме тюрбанов у мусульман. Как правило Язычников часто также показывали в одеждах мусульман или иудеев. Например, с желтой лентой или чалмой, которые могли служить атрибутом властителя-многобожника.

Такие образы можно найти в знаменитой «Книге игр»iДругое название ««Книга шахмат, костей и досок» — трактат о различных настольных играх. Известен своими красочными иллюстрациями. короля Альфонсо Мудрого (1221–1284) за шахматной доской можно увидеть мусульман, в Кантигахiиспанская и португальская одноголосная песня 13 — 14 веков Святой Девы Марии; на каталонских ретаблоiРета́бло — испанский вариант алтарного образа. 15 в. и в множестве других памятников европейского изобразительного искусства. В 16-17 вв. иудейское происхождение персонажа чаще всего передавалось при помощи маленького желтого кружочка на верхней одежде.

Приведенный нами материал со всей очевидностью говорит о том, что отличительный знак, мета или лата, о котором речь шла в первой лекции курса, не был самостоятельным явлением в истории религиозных сегрегационных мер. Тем более не был он изначально противоестественной для общества практикой. Напротив, мета представляла собой один из многих вариантов различных способов при помощи внешнего вида отличить иноверцев. Для подобных целей хороши были и вышедшие из моды шапки, и какой-то определенный цвет в одежде, и просто чем-то необычная одежда или прическа, которая вдруг начинала связываться с определенной конфессиональной группой. И Восток, и Запад прошли долгий исторический путь в поиске наиболее подходящих форм сегрегации, с одной стороны, и апробируя их на практике, с другой стороны, и в какой-то момент развития от них отказались.

И здесь надо заметить, что, хотя идея сегрегации возникала с известным постоянством и в землях ислама, и в латинском мире, она превращалась в дискриминационную практику только при особых к тому усилиях со стороны власти и при условии, что социальное большинство было готово разделить такое отношение к религиозному «меньшинству». Иными словами, требовалось сначала, чтобы в обществе возникло напряжение между конфессиями, чтобы внутри него наличествовали силы – чиновники, городские советы, сословные учреждения и т.п., – которые были заинтересованы в сегрегационных мерах и отслеживали их воплощение. В противном случае указы оставались на бумаге или вовсе отменялись.

Идее всегда требуется дополнительная работа для воплощения в повседневной социальной жизни. Именно в процессе воплощения идея сегрегации имела все шансы превратиться в дискриминационную практику. По всей вероятности, социальный уклад и культура управления, характерные для исламского политического опыта, демонстрируют гораздо более высокий уровень взаимодействия между группами разных конфессий. Латинский Запад в этом вопросе проявлял большую озабоченность и даже фобии, которые в конечном итоге приводили к таким резким и однозначным решениям, как изгнание иудеев из Англии, потом из Франции, затем из Испании и Португалии, наконец, уже даже крещеных потомков мусульман, морисков, из Испании.

Вместе с тем следует понимать, что средневековая сегрегационная политика категорически отличалась от сегрегационных моделей современности тем, что она была органичным продуктом религиозного общественного сознания, то есть такого коллективного менталитета, для которого религиозность была определяющей. От того, какого бога исповедовал тот или другой человек, тогда зависело, если не все, то очень многое в его земной жизни и все – в потустороннем мире, который был очень близкой и ощутимой частью реальности.